Смертельные искушения (ЛП)

- Оскорбление - не самый лучший способ заставить меня помочь вам, -

проговорила Патрисия. - Я знаю рынок; могу найти для вас другую хорошую

вещицу по приличной цене. Если это законно. С краденым антиквариатом я дела

не имею. Но если ты собираешься быть задницей, то забудь об этом. - Она сделала

паузу. – И так или иначе, что ты подразумеваешь под «всеми людьми»? Мне

известно, что Нико не человек, и ты тоже не ощущаешься им. На самом деле, ты

такое же крылатое создание, как и он?

Андреас хмуро поглядел на Нико.

- Откуда она узнала?

Нико пожал плечами.

- Застукала, когда я был с крыльями. Но это не важно… она понимает. В ней

есть магия.

- Какая магия?

- Экстрасенсорная, - вмешалась Патрисия. Пускай Андреас обращается к

Нико, ее это ни капельки не задевает. - Я могу видеть ауры людей. И предметов…

лучше говорить со мной в лицо. Исследовать экстрасенсорное отражение

предметов – это так увлекательно.

Нико соскочил с кресла и подошел к ней, когда пристальный взгляд

Андреаса вновь обратился к Патрисии. Оба знали, как нужно «смотреть

правильно». Патрисия же решила стоять на своем и ни перед одним не отступать.

Ее сердцебиение ускорилось, и не только от страха. Наличие двух очень

крупных, мускулистых самцов, окруживших ее, было не самой плохой вещью.

«Хороший» полицейский - «плохой» полицейский, ну, или «хороший» крылатый

мужчина - «плохой»... а, неважно. Увидев их во сне, она занятно провела бы

время.

- Какое экстрасенсорное отражение ты видишь в нас? - спросил ее Нико.

Патрисия посмотрела на него, размышляя, стоит ли понизить щиты. Еще

ребенком она научилась устанавливать барьер между собой и окружающими, иначе «потоки» так ее затопят, что она вырубится на месте. Когда этим утром

женщина обнаружила Нико, барьеры прочно стояли на месте, но и то появилось

ощущение, что его психическая энергия способна отправить ее в «полет» через

всю комнату.

Сейчас она медленно понизила свои щиты. Если осторожно управлять

процессом, то можно глянуть одним глазком и тем самым не причинить себе

боли.

В нее моментально выстрелило раскаленное добела пламя ауры Нико. Оно

ярко искрилось, сильнее, чем что-либо когда-то ею виденное. Она почувствовала, как падает, но кто-то ее поймал… «Андреас», - мелькнула мысль сквозь

окутывающий туман.

Аура Андреаса нанесла ей удар с другой стороны. Она была столь же

сильной, как и у Нико, но не белой, а фиолетовой, и от мощи потрескивала. Вкупе

они будто кулаком двинули ей, и она закричала.

Руки Нико заключили ее в объятия, его тело виделось таким сияющим и

жестоко прекрасным, что Патрисия вынуждена была зажмуриться. Он прижал к

ее щеке ладонь и заговорил голосом настойчивым и властным:

- Абстрагируйся, любимая. Ты не в силах выдержать. Не пропускай нас.

Патрисия упала, как подкошенная, и свернулась в калачик, поддерживаемая сильными руками Нико. Она инстинктивно начала выполнять

упражнение, которому научилась еще ребенком: напевать песенку и мысленно

воздвигать экран, чтобы заглушить окружающие ауры.

Постепенно свет был приглушен, дикое фиолетовое сияние Андреаса и

сверкающая белизна Нико потускнели, пока оба не стали обычными мужчинами с

реальными телами и никем более. Поняв, что перестала дышать, она попыталась

набрать воздух в поврежденные легкие.

Нико поглаживал ее щеку.

- Ты в порядке?

- Не знаю. - Она сглотнула. – Никогда в жизни не видела ничего подобного.

Чем вы оба, черт возьми, являетесь?

- Пойманными в ловушку, - изрек, внезапно помрачнев, Андреас. -

Порабощенными. - Он коснулся цепочки на шее. – Вот, кто мы, Патрисия Лэйк.

Рабы, которые не имеют возможности вернуться домой.

НИКО положил на стол открытый журнал и встал позади Патрисии, когда

она над ним склонилась. От ее волос исходил аромат меда. Чары заставляли

сходить от желания с ума, и он гадал, сводили ли они с ума и Андреаса. Проклятие

обычно касалось того, к кому с самого начала влекло Патрисию, но вдруг ее

одинаково пленили они оба.

Патрисия коснулась фотографии остракона, которую он ей показал.

Остракон оказался ничем иным, как частью камня или глиняной посудины с

древними письменами. Египтяне и древние греки использовали его с той же

целью, с которой современные люди бумагу. Часто они содержали краткие записи, сделанные писцами или священнослужителями, а порой даже уроки учеников.

Заголовок фотографии гласил, что сам черепок около одного фута в ширину и

двух - в высоту. Также в журнале крупным планом показано нечто, что Нико

растолковал промежутоком времени, когда ему с Андреасом даруют свободу. Хотя

все это вообще в конечном счете могло ничего не значить.

Патрисия кивнула.