Смертельные ловушки: Выживание американской бронетанковой дивизии во Второй мировой войне

Своей неудачей операция обязана нескольким причинам. После прорыва у Сен-Ло американская армия наступала с необычайной быстротой. Немцы же со своей стороны превосходно поработали, уничтожив почти все порты и пристани на берегу Ла-Манша. Единственным пригодным для высадки портом остался Шербур, но грузы оттуда приходилось везти на грузовиках за тысячу километров — через всю Францию и Бельгию до немецкой границы. Хуже того, за два месяца почти непрерывных ливней меловые почвы Западной и Северо-Западной Франции напитались водой. В особенности это сказывалось в окрестностях Реймса, одной из основных баз снабжения для всего Западного фронта. Дорожное полотно и грунт не выдерживали транспортного потока и расползались под давлением бессчетных колес и гусениц…

Чтобы справиться с этой проблемой, армия создала то, что впоследствии назовут «Экспрессом «Красное ядро» [57]. Тыловики из Коммзоны [58]24 часа в сутки бампер к бамперу гнали по дорогам тысячи 2,5-тонных грузовиков. Благодаря ночным истребителям «Черная вдова» наша авиация к этому времени завоевала уже безоговорочное превосходство в воздухе. В результате грузовики, невзирая на все правила, ночами мчались на полном ходу со включенными фарами.

Армия давно потеряла доверие к способности танковых батальонов Главного штаба взаимодействовать с пехотой в серьезном прорыве. Выполнять их функцию, в полном противоречии с уставом бронетанковых сил, было теперь доверено танковым дивизиям, что лишь распыляло их силы.

В отсутствие тяжелого танка прорыва с широкими гусеницами, способными преодолевать размокшие поля, наступление 16 ноября привело к катастрофическим потерям. Помимо 48 танков из 64, которые потеряла на минах БгБ, в сходных условиях под Юличем на подходе к берегам Рера две боевые группы из 2-й бронетанковой потеряли почти сто машин. Подобные потери были неприемлемы, и обе дивизии оказались не в силах поддерживать боеготовность в подобных условиях.

Едва ли хоть один военный историк осознал когда-либо, как сказалось на ходе ноябрьского наступления отсутствие тяжелых танков М26. Многие фронтовики полагали тогда, что первоначальный штурм 16 ноября увенчался бы успехом, если бы у нас были лучше защищенные и более проходимые в условиях вязкого грунта «Першинги». Ведь тогда возможно стало бы прорваться через равнину у Кельна и захватить плацдарм на Рейне. Крупные силы немецкой армии оказались бы уничтожены на западном берегу Рейна, и контратаки в Арденнах могло не случиться. К этому времени мы вышли бы в тыл сосредотачиваемым перед наступлением немецким танковым частям. Битвы за Выступ [59]могло бы не случиться, более 182 тысяч немецких и американских солдат остались бы в живых, а война закончилась бы на пять месяцев раньше…

Все это, разумеется, лишь догадки, однако они основаны на горьком опыте множества танкистов и пехотинцев. Те из танкистов, кто видел, как их товарищи на «Шерманах» гибнут, пытаясь вступить в безнадежный бой с более тяжелыми немецкими машинами, не могут с этим не согласиться.

Глава 7. БИТВА ЗА ВЫСТУП, ЭТАП ПЕРВЫЙ: НЕМЕЦКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ

Положение дивизии перед началом немецкого наступления

Для колесной техники 3-й бронетанковой техобслуживание означало преимущественно смену покрышек и замену моторов, — в особенности это касалось грузовиков «Дженерал Моторс». Хотя плотные протекторы не успевали сноситься, менять покрышки приходилось все равно — из-за пулевых пробоин и отверстий, оставленных осколками минометных мин. Когда осколочный снаряд рвется на дорожном полотне, он обычно оставляет после себя бесчисленные обоюдоострые осколки. В отличие от гвоздей, лежащих плашмя, такие осколки, как правило, направлены острием вверх. Когда колесо наезжает на такой осколок, острие прокалывает протектор и оставляет не простой прокол, а длинную рану, так что шину приходится заменять.

Если учитывать все приданные части, в 3-й бронетанковой насчитывалось в этот момент около 1800 единиц бронетехники и 2300 автомобилей. Чтобы обеспечить техническим обслуживанием эту разношерстную армаду, требовалось множество механиков. Помимо насчитывавшего более тысячи человек ремонтного батальона, почти столько же служило в ремонтных ротах бронетанковых полков, а также во взводах и ремонтных бригадах других частей. Вместе это составляло 2000 механиков, непосредственно занятых обслуживанием техники. Если добавить к этому 8200 водителей и помощников водителей, которые занимались первичным ремонтом собственной боевой техники, то есть меняли на своих машинах траки, шины и проводили прочий мелкий ремонт, то можно отчасти представить, какая масса народу требовалась, чтобы поддерживать в боевой готовности усиленную «тяжелую» бронетанковую дивизию.