Смертельные ловушки: Выживание американской бронетанковой дивизии во Второй мировой войне

Последовавшее было кошмаром. Другие солдаты просыпались и тут же поднимали тревогу. Кто-то делал три выстрела в воздух, часовые вновь гремели трещотками. «Газ! Газ! Газ!» — орал какой-то радист.

В считанные секунды тревога распространилась по всему плацдарму 1‑й армии, и началось столпотворение. Солдаты выпрыгивали из окопов и с воплями метались в темноте в поисках противогазов. Если бы немцы знали, что происходит, они могли бы обрушиться на совершенно дезорганизованную армию. Лишь через некоторое время, когда газоиндикаторные наклейки часовых не поменяли цвет, как должны были при соприкосновении с отравой, солдаты начали понимать, что тревога вновь оказалась ложной.

Как могла дисциплинированная, хорошо обученная армия поддаться подобной внезапной истерии? Быть может, потому, что это поколение молодежи выросло на страшных рассказах о газовых атаках Первой мировой?

До сего дня никто в точности не знает, насколько та паника могла повлиять на оборонительные возможности армии. На следующее утро командующий Боевой группой Б генерал Трумен Будино созвал на совещание всех командиров подразделений. Он выказал свое изумление и ужас, вызванные потерей дисциплины в войсках. За все годы службы в армии он не видел ничего подобного — и не собирался в будущем ничего подобного терпеть! Генерал Будино передал офицерам прямой приказ командующего 1‑й армией генерала Омара Брэдли, который вкратце звучал следующим образом:

Ввиду событий предыдущего вечера я заключаю, что даже реальная газовая атака со стороны немцев принесла бы меньше урона нашим войскам, нежели вызванная газовой тревогой паника. Посему вам приказано довести до сведения всего личного состава, что с сего момента газовую тревогу поднимать категорически запрещается даже в случае действительной газовой атаки. Трещотки и прочие сигналы газовой тревоги следует собрать. Газоиндикаторные наклейки часовых разрешается оставить как средство индивидуальной защиты. Каждый солдат обязан застрелить на месте любого, кто пытается поднять газовую тревогу, вне зависимости от обстоятельств.

Более сурового приказа на моей памяти не отдавал ни один командующий армией. Не уверен, что у генерала Брэдли были полномочия отдать такое распоряжение, но в то время оно было полезно и, пожалуй, необходимо. Во всяком случае, мы все приняли его к сведению, и больше газовых тревог с той поры не было.

Глава 3. ПРОРЫВ

Подготовка: резаки

Следующие несколько дней были потрачены дивизией на перегруппировку. Новые пополнения вливались в состав частей, а ремонтный батальон продолжал трудиться круглые сутки, пытаясь дочинить еще не тронутые машины. Вдобавок прямо из Тидворт-Даунс на плацдарм начинали поступать новые танки и другая техника.

Прежде чем отправиться в боевые части, новые машины нуждались в переоснащении на ремонтной базе. Теоретически бронетехника доставлялась нам полностью укомплектованной, однако часть оборудования поступала в отдельных ящиках и упаковках — и тогда его приходилось вытаскивать, чистить и устанавливать. Все это можно было бы сделать и на базовом складе, что сберегло бы ремонтным командам немало времени. Однако поскольку складские рабочие не всегда были знакомы с танковым оснащением и его особенностями, то в каком бы состоянии ни поступили к нам машины, перед отправкой на передовую их все равно приходилось проверять. Нередко к рембату приписывали в помощь и танковые экипажи — только опытные танкисты знали, куда и что положено установить.

22 июля, после обеда, майор Аррингтон приказал мне, остальным двоим офицерам связи (лейтенанту Ниббелинку из БгА и лейтенанту Линкольну из боевой группы Р (БгР), а также лейтенанту Лукасу из штабной роты вместе с ним пронаблюдать за демонстрацией нового образца техники на соседнем поле. Явившись на место, мы сразу обратили внимание на группу старших офицеров, столпившихся вокруг легкого танка М5. Судя по красным меткам на бортах джипов, там собралось несколько генералов. Когда мы выбрались из джипа и подошли к собранию высоких чинов, я невольно съежился — думаю, мои товарищи-лейтенанты испытывали то же самое. На демонстрацию явились командующий нашей дивизией генерал-майор Уотсон, бригадные генералы Хики из БгА и Будино из БгБ, а также большая часть штаба дивизии.