Смертельные ошибки

Оператору было за тридцать, она страдала избыточным весом, у нее была стрижка «утиный хвост», она надела рубашку-поло с обрезанными рукавами, чтобы продемонстрировать татуировку в виде колючей проволоки, обвивающей бицепсы, достойные защитника в американском футболе. Тайлеру она нравилась, потому что умела выдать три первоклассных лазерных снимка за то время, пока ее коллегам удавалось сделать два.

Тайлер наблюдал, как «срезы» мозга Ларри Чайлдса в бесконечных оттенках серого и черного один за другим появляются на экране захватанного пальцами монитора с диагональю в двадцать один дюйм. В душном из-за плохой вентиляции воздухе кабинета витал запах электрических разрядов.

Тайлер мысленно перебирал возможные причины заболевания Ларри. Все левое полушарие мозга у мальчика раздулось, сплющилось о черепную стенку так, что исчезли характерные извилины, бороздящие кору головного мозга обычного человека. Еще более тревожный признак — раздувшееся левое полушарие сдавливало неповрежденное правое полушарие, смещая мозговой ствол. Это и вызвало кому.

Выглянув из-за двери контрольной комнаты, Тайлер сказал медсестре:

— Мне нужно двадцать пять грамм маннитола и десять миллиграмм декадрона. Срочно.

Снимая с себя защитный фартук, прослоенный свинцом, сестра бросила неуверенный взгляд на пациента:

— А вы за ним присмотрите?

— Разумеется. Да идите же скорее!

Тайлер вошел в помещение, в котором располагался томограф, выпущенный компанией «Дженерал электрик», и взял у нее свинцовый фартук. Поскольку сеанс томографии закончился, он повесил фартук на вешалку поверх двух других таких же, а сам подошел к столу в тот самый миг, когда скользящие носилки вытянули голову Ларри Чайлдса из пасти аппарата, похожего на гигантский кремовый пончик. Парень казался не просто тощим, а изможденным. Лицо сливалось по цвету с укрывавшей его простыней.

Дыхание Ларри становилось все более мучительным. Не успела женщина-оператор отойти от телефона в отсеке управления томографом, как Тайлер крикнул ей:

— Вызовите анестезию и респираторную терапию. Срочно! Его надо интубировать.

Она показала ему большой палец в знак одобрения.

Тайлер вытащил из кармана белого халата фонарик-карандаш и посветил в зрачки Ларри. Правый зрачок был нормального размера и реагировал. Левый, как и было записано в истории болезни, не реагировал и был расширен. Тайлер не стал даже утруждать себя измерением рефлексов роговицы. Он постучал молоточком по бицепсам и по коленным чашечкам. Правосторонние рефлексы были явно более активными по сравнению с левосторонними. Все эти факторы соответствовали картине, выданной томографом: раздутое полушарие давит на хрупкие области ствола головного мозга, контролирующие сознание.

— Анестезия застряла в палате интенсивной терапии. — Женщина-оператор вошла и встала рядом с ним.

— Боже, всякий раз, как нужен анестезиолог… — Тайлер покачал головой и вновь прикинул необходимость интубации Ларри. — А респиролог?

— На подходе.

Тут вернулась медсестра со шприцем, ампулой и пластиковым мешком для капельницы.

— Вот декадрон, — доложила она, запыхавшись. — Вы колите. А я введу маннитол.

— Погодите, — вскинул руку Тайлер. — Первым долгом надо ввести ему катетер.

Дать больному такой мощный диуретик, как маннитол, не поставив предварительно мочевой катетер, — верный способ привести к разрыву мочевого пузыря.

— Давайте я введу, — предложила женщина-оператор.

— А разрешение у вас есть? — покосилась на нее медсестра из неотложки.

— Можешь не сомневаться. — Женщина-оператор гордо ткнула себя в грудь большим пальцем. — Я до вашей конторы в ВМС служила военным санитаром.

Медсестра собиралась еще что-то сказать, но Тайлер перебил ее:

— У нас нет времени на эти разборки по разделу полномочий. Берите набор и приступайте, — бросил он женщине-оператору, после чего опять повернулся к медсестре: — Если будут проблемы, я с ними потом сам разберусь.

Она окинула врача негодующим взглядом, но промолчала и выдернула из гнезда в стене манжетку для измерения кровяного давления.

— Оставьте это, — остановил ее Тайлер. — У нас времени нет.

Он вытянул в шприц из стеклянной ампулы десять миллиграммов стероида, чтобы купировать воспаление мозга. Пока он вводил Ларри лекарство через капельницу, в комнату вбежала респиролог-японка. Росту в ней было не больше пяти футов.

— Что случилось?

На вид ей было не больше двадцати одного года, как показалось Тайлеру.

— Нам нужно интубировать пациента. Немедленно. У вас набор при себе?

— Конечно. Но анестезия застряла, будет только минут через десять. Можно подождать?

Тайлер снова взглянул на Ларри Чайлдса. Мышцы его правой руки сокращались в судороге и застывали в вытянутом положении, а это означало, что функции мозга стремительно угасают.

— Нет, ждать мы не можем.

— Ну что ж…

— Я сам его интубирую, — перебил ее Тайлер. — Давайте набор.