Смертельные поцелуи

– Она тоже входит в число подозреваемых. До настоящего времени Роуз так и не представила алиби. Она отказалась назвать имя мужчины, с которым была тем вечером. Уверен, страх наказания меркнет перед тяжким горем. Полагаю, скоро у нас будет ее безусловное алиби.

Франческа разозлилась:

– Ты мечтаешь, чтобы у Роуз появилось алиби, чтобы продолжать заниматься Хартом?

Глаза Брэга вспыхнули яростью. Он подошел к камину и стал разглядывать фотографии.

– Роуз ненавидит Харта, – не унималась Франческа. – Она ревновала к нему Дейзи. Именно из-за Харта Дейзи прекратила их отношения. Она бросила Роуз. Брэг, мы не имеем права не разрабатывать эту версию.

– Мы займемся всеми версиями, – ответил он уже спокойнее. – Но прежде всего Хартом. Вчера он просил меня не подключать тебя к расследованию.

Франческа покачнулась.

– Я буду заниматься этим делом, если только ты не обвинишь меня в препятствовании правосудию.

Брэг резко повернулся и несколько секунд молча смотрел на нее.

– Может, оно и к лучшему, что ты будешь работать по этому делу. Наконец, поймешь, с кем ты связалась и что тебя ждет после свадьбы с Хартом.

– Может, и ты, наконец, поймешь, как несправедлив к брату, – парировала Франческа. – Я догадываюсь, почему Харт ненавидит тебя, Рик. Он ревнует, завидует, что у тебя была настоящая семья, отец всегда любил тебя, а его отец отказался от сына, он уверен, что мать любила тебя больше, чем его.

– Значит, ему нужно разобраться со своей жизнью, – вскипел Брэг.

– Он ревностно относится и к тому, что было между нами. Но больше всего он завидует тому, что у тебя такая безупречная репутация, которую ты сам заслужил.

Брэг пожал плечами.

– К чему ты ведешь?

– Я понимаю его и не понимаю тебя. Чему ты завидуешь?

Брэг поджал губы; Франческа боялась моргнуть. Наконец, он произнес:

– Я не ревную и не завидую. Но мне небезразлична твоя судьба, Франческа, а он испортит тебе жизнь, я уверен, так или иначе испортит.

– Откуда тебе знать? И есть ли у тебя право осуждать его? – выкрикнула Франческа.

– Я не хочу говорить тебе ничего плохого о твоем женихе. – Голос Брэга стал суровым. – Я все детство заботился о нем, защищал, спасал, пока нас обоих не спас Рат. Наша мать была слишком занята своей болезнью, чтобы заниматься еще и нами. Отлично помню, как кормил его, когда он был совсем маленьким – а мне самому было чуть больше трех лет! Помню, как ходил в магазин на углу, держа Харта за руку. Тогда мне было, может быть, шесть или семь – ему четыре или пять. Я наливал ему молоко на завтрак, когда Лили не могла сама это сделать. Проклятье! Я никогда не ждал, что он станет возвращать долги, но Колдер никогда даже не пытался быть благодарным, не старался стать мне братом. Он всю жизнь думал только о себе, делал то, что ему нравится, вопреки всему. Мне потребовались годы, чтобы понять, что того брата, о котором я так заботился и которого мечтал видеть рядом, просто не существует и у меня никогда не будет такого брата. У твоего любимого жениха единственная цель в жизни – служить своим собственным эгоистичным желаниям. Я сужу о Харте, как судил бы о любом другом человеке.

– Это неправда, – прошептала Франческа. Доводы Брэга шокировали ее. – У каждой монеты есть две стороны. Возможно, Колдер слишком завидовал тебе, чтобы стать таким братом, о котором ты мечтал. У него была душевная травма, которой не было у тебя.

– Мы оба росли впроголодь, носили штопаную, чиненую одежду. Мы оба смотрели, как наша мать обслуживает мужчин, потом видели, как она умирает. Даже не пытайся убедить меня, что я не перенес душевной травмы. Но я с детства знал, что никогда – никогда — не буду таким, как клиенты моей матери, никогда не буду использовать людей, напротив, я буду помогать им, насколько смогу.

– Одному Богу известно, почему ты выбрал в жизни путь честного труженика, а Харт превратился в скандально известного кутилу, – сказала Франческа с горечью. – Но только Он, – она подняла глаза кверху, – может нас судить. Еще не поздно все изменить, Рик. Никогда не поздно прощать и забывать. Вы оба еще можете найти путь друг к другу. Ведь вы братья.

– Нет, уже слишком поздно, – резко бросил Рик. – Скажи Харту, чтобы нанял хорошего адвоката, не сомневаюсь, он ему скоро понадобится.

Франческа задрожала от страха:

– Ты хочешь его арестовать? Это невозможно! Ты же сам сказал, что Дейзи была убита до девяти часов вечера, а Харт приехал около полуночи! И что будет с Роуз? Она побывала на месте преступления раньше Харта.

– Я уже сказал, что не исключаю вины Роуз. Но Харт мог приехать к Дейзи прямо с вокзала и быть в доме в половине восьмого. Что делать, если будут другие аргументы?

– И что ты хочешь сказать? – Франческа ринулась в атаку. – Он прирезал ее в приступе ярости и убежал, а потом вернулся, чтобы замести следы? Харт не убийца. И он отлично умеет держать себя в руках, чтобы не позволить эмоциям возобладать над разумом.

– Ах, правда? Значит, я сам придумал, что у него взрывной характер.