Смертельные волны Подземья

Основным источником света служил пол — среди плитки порой попадались светящиеся светло-зелёным участки. По мере приближения к ним, они загорались самостоятельно.

Двери, скорее всего, когда-то были из дерева, и сейчас давно истлели не оставив и следа. Я заглянул в один из змеиных домов. Разумеется, ничто за столь огромный срок уцелеть не могло, но даже так можно было примерно понять, как жили здесь асу.

Довольно аскетичная обстановка. Змеи обходились минимумом жизненного пространства. Наверное, метра три в ширину. А вот высота здесь оставалась такой же огромной, так что стены по-прежнему тянулись бесконечно вверх.

— Странный тут запах, да? — спросил Некуш.

Я принюхался. Не сразу понял, о чём он, но вскоре уловил в воздухе слабый аромат дрожжей.

— Пожалуй, — кивнул я.

Призвав туман, я отправил его дальше вглубь змеиного поселения. В сознании начали возникать образы сложной карты с запутанными изгибами переулков.

— Сурово у них тут. Развернуться негде, — прокомментировал Сайрис.

— Да вообще, хрен пройдёшь! — отозвалась Рикка. Её механические руки за спиной были сложены на манер ангельских крыльев. Но даже так девушка всё время сталкивалась со стенами.

Вампира и Дракошу это место обоих угнетало. Эмпатия позволяла считывать мрачные чувства пиромантки. Алиот оставался непроницаем, но на лице у него то и дело мелькала хмурая настороженность и озабоченность.

— А ваши друзья те ещё извращенцы, — с усмешкой сказал Сайрис Алиоту с Фай.

— А по-моему, в этом что-то есть, — не согласился Терми. — Хотя немного жутковато, ты прав.

Мы вышли на небольшую площадь, метров пяти в ширину и десяти в длину. В центре находился постамент с чёрной каменой головой, из которой торчали лица. Змеи были большими любителями симметрии, поэтому каждое лицо было идеальной копией другого, создавая цилиндрическое нечто, где каждая грань являлась повторением другой.

— Хероборина неплохо здесь сохранилась, — заметил инженер.

— Имя мне неверно в твоих устах. Не херобориной имена мои есть.

Послышавшийся в ответ низкий безэмоциональный голос, который заставил всех вздрогнуть. На изваяние уставились направленные руки и посохи магов. Атаковать камень оружием было бы бессмысленно.

На миг все застыли, морально готовясь к бою с местным стражем. Дружелюбно, как ни крути, эта жуть не выглядела, так что мысли об этом крутились у всех.

Однако секунды шли, а тварь не спешила атаковать. Самое время моим спутникам сказать ещё пару слов.

— Ещё одна лекция об устройстве змеюшника будет? — обратился Сайрис к Дракоше, игнорируя странный набор слов существа.

— Я понятия не имею, что это, — сразу же открестился Алиот.

— Неприкасаемый, — тихо ответила Фай. — Черт… как же… братик, ты можешь разбить его?

— Зачем?

— Так вот значит, как это выглядит, — в голосе вампира послышалась нескрываемая брезгливость с оттенком сочувствия.

— Нас всех не просветите? — мне уже начинало надоедать постоянно пинать их в разговоре.

Говорящий камень, что удивительно, спокойно слушал нас, не проявляя никакого интереса к беседе.

— Я читал об этом, — неожиданно сказал Лесат. — Те, кто сильно разозлит змей, становился неприкасаемым.

— Камнем? — не понял я.

— Не обязательно. Змеи изменяют генетическую структуру, превращая человека в живую функцию… во что-то вроде раба с искажённым магией телом под какую-то задачу.

По телу пробежались мурашки. Страшно даже подумать о том, что когда-то это могло быть человеком. Такую участь и впрямь даже врагу не пожелаешь.

— Что ты такое? — спросил я напрямую у камня. Нашу речь существо понимало, так что, почему бы и нет?

— Водец пути я быть. Сказать служить великий ассари-а’доменус, — бесцветно ответило существо. Каждое слово было сказано отдельным ртом, хоть голоса у всех и были одинаковыми.

— Скорее всего, оно съехало крышей, — сказал Сайрис.

— Повреждение моя разуметь долгий один, — произнес лимитирующий камень с лицами.

— Постой, я нихрена не понимаю, — мотнул инженер головой. — Это тебе типа одиноко что-ли?

— Я есть один без дела. Служение отсутствие мы бесполезная бытие вечность.

— Уничтожь, — повторила Дракоша. Наверное, впервые на моей памяти эмпатия уловила от Дракоши нечто вроде сочувствия. — Лучше смерть, чем такая вечность.

— Хорошо, что народ асу почти вымер, — кивнул Лесат. — Пришедшие после них тари, куда лучше.

— Любые зверяне лучше, — мрачно ухмыльнулся Алиот. — Даже интересно, как нашей огненной принцессе удалось растопить их сердца.

— Просто я особенная, завидуй молча, — отмахнулась Фай. Но сохранять внешнюю невозмутимость ей удалось с трудом.

— А ты что думаешь? — решил спросить я у камня. — Хочешь, чтобы мы тебя уничтожили?

— Имущество порча. Не разрешён. Ассари-а’доменус пожелать если, так быть.

— Бесполезно, Син, — поджала губы Дракоша. — В нём от исходника уже ничего нет. Неприкасаемые не способны мыслить самостоятельно. Я же сказала, это живая функция.

Я вспомнил, как не так давно Ласка говорила подобное. Лучше умереть, чем быть неразумным чудовищем, каким становились одержимые пустотой.