Смертельный аромат № 5

– Тимофей Аркадьевич! Как хорошо, что я вас застал. Следователь Седов беспокоит. Что ж вы сотовый телефон отключили!

– Он служебный. Я его сдал. А в чем дело?

Володя обрадованно продолжил:

– Наверное, уже ни в чем. Вы же вернулись на работу, как я понял?

– Нет. С чего ты взял? Вещи зашел кое-какие забрать.

– Тимофей Аркадьевич…

Чем больше Ковалев слушал Седова, тем яснее понимал, отчего вдруг все так забегали. Бородко, Имранов. Он первый в штаны наложил, что вся эта история выплывет наружу. Сам-то, скорее всего, с бандитом не якшается. Иначе ордер бы на задержание Ахмета Заирова не подписывал. Наоборот, притормозил бы. Сверху на него надавили, и от этого Игорю Петровичу теперь еще страшнее. И сам утонет, и вышестоящее начальство утопит, а такое не прощается. Что касается Имранова… Он тоже не хочет статьи. И, может, осталось в нем что-то человеческое. Руки чешутся отомстить за смерть девочки, а кому шею свернуть, не знает. Ну Анжелика Ивановна, ну ведьма. Точно все рассчитала. Кроме одного.

– Володя, я не могу. Не могу отпускать преступника, понимаешь?

– Да. Но Вронская тогда вот эту статью, которую я вам прочитал, напечатает в газете.

– Блефует.

– К сожалению, нет. Поверьте, она это сделает.

– Ее уберут.

– Естественно.

– Блин, да чего она добивается? Что она о себе возомнила, соплячка?

Седов устало ответил:

– Лика просто хочет, чтобы хотя бы один из убийц оказался за решеткой. Я знаю ее сто лет. Она будет умирать от страха и все равно тиснет в «Ведомостях» свою статейку. Упертая козлица!

Боль в сердце усилилась. От стыда. Какая-то девчонка идет к своей цели, рискует, пользуется любыми средствами, но идет.

«А я думаю только о себе, – понял Тимофей Аркадьевич, потирая грудь. – Меня выгнали, и я не могу простить обиду. Имранов – это лишь предлог. Убиты четверо девчонок. И к ним запросто может присоединиться эта отвязанная журналистка. Нет. Я был не прав. Не прав. А Имранов… Жизнь-то не заканчивается. Сегодня победил он. Но завтра все изменится. И вот тогда я ему все припомню».

– Володя, ты меня убедил, – сказал Тимофей Аркадьевич.

Быстро попрощавшись с Седовым, он отправился к шефу. Надо поставить его в известность о принятом решении. А заодно и потребовать, чтобы Сечин прямо сейчас вернул ему материалы дела. Забирали их как? Быстро, безо всякой писанины. Поэтому пусть теперь точно так же и вернут.

Вернули… Вот, лежат на столе тяжелые папки. Ноет сердце.

Тимофей Аркадьевич отставил пустую чашку и раскрыл последний том уголовного дела. Сердце – он это уже понял – не отпустит. И выпитый сладкий чай, и пара таблеток валидола не помогли. Придется мириться с тупой болью.

«Эх, Иван, Иванушка-дурачок. Кто ж так работу делает? – заворчал следователь, прочитав пару страниц. – Это не протоколы допросов. Слезы. Поверхностные, неглубокие беседы. Хм… Быстрова Елена, проживающая по адресу Кутузовский проспект, дом 7, квартира 48, показала… Минеральную воду принес Дмитрий Платов. Так, Дмитрий Евгеньевич, буду иметь вас в виду. Экспертизы, результаты вскрытия. Препарат по составу схож с тем, от которого умерла Екатерина Родимова…»

– Кому это неймется на ночь глядя, – Тимофей Аркадьевич оторвался от чтения и недовольно снял трубку телефона. – Слушаю, Ковалев. Как вы сказали? Наталья Захарова? Выезжаю. Экспертов и криминалистов на выезд!

Первая версия произошедшего появилась у Ковалева еще до прибытия на место происшествия. Убийство номер пять отличается от предыдущих. Убита не модель. Вариантов в связи с этим немного. Избавление от нежелательного свидетеля (сообщника). Или жертва шантажа.

«Может, она действовала в сговоре с Дмитрием Платовым? А потом они чего-то не поделили?» – размышлял Тимофей Аркадьевич и торопил водителя дежурной машины.

В лифте Ковалев втянул носом воздух и дернул оперативника Марата Кудряшова за рукав.

– Чувствуешь, чем пахнет? У меня после того, как курить бросил, обоняние стало таким сильным.

Марат шмыгнул носом и недоуменно сказал:

– Кошками пахнет.

– Да. А еще одеколон хороший, забыл название. Мне дочка на какой-то юбилей такой же дарила. Им Платов пользуется.

– Запах к делу не пришьешь, – пробормотал парень и прикрыл ладонью зевающий рот.

– Ошибаешься. Одорологические экспертизы также являются доказательной базой и направляются в суд. У меня дело было в производстве, имитация самоубийства через повешение. На веревке эксперты установили запах, не принадлежащий жертве. Руки у убийцы потные были. Теперь работать – одно удовольствие. Наука здорово вперед продвинулась, любая мелочь может выдать преступника.

На лестничной площадке возле квартиры Натальи Захаровой уже ждали эксперты. Тимофей Аркадьевич, заметив незнакомое лицо, поинтересовался:

– Это понятой? Или свидетель?

Незнакомый мужчина, видимо, решил, что вопрос адресуется ему, и сделал шаг вперед.