Смертельный бумеранг любви

– Хорошо здесь у вас. Прямо как дома. Но, к сожалению, мне надо ехать, – виновато протянул он. – Но вы позаботьтесь об Анне.

– Конечно же, – Галина Сергеевна с сожалением посмотрела на следователя. – Очень жаль, что вы не можете остаться.

– Извините, но дела ждут. Я бы у вас, честно сказать, с удовольствием погостил.

– Да, да, я понимаю. Ну, ничего. Как будет возможность, то вы обязательно заезжайте.

Она улыбнулась ему улыбкой, напомнившей ему улыбку матери. Он сразу затосковал. Он не видел своих родителей уже больше года. «Всё это долбанная работа», – с досадой подумал он про себя.

– Я бы с удовольствием… Спасибо вам большое. Если что, то звоните.

– Да вы не беспокойтесь, как Анна проснётся, то мы сразу моему сыну позвоним. Он Анну никогда в беде не оставлял. Я вообще не понимаю, почему она сразу ему не позвонила.

– Он в командировке, – без всяких размышлений соврал Жнецов.

Он чувствовал себя неловко от того, что ему приходилось врать. Но не мог же он сейчас сказать ей правду. Он сразу заторопился.

– Ну я поеду, дела… До свидания. И ещё раз вам от всей души спасибо.

Не за что, это вам спасибо. Давайте, я вас проведу, – засуетилась Галина Сергеевна.

– Нет, нет, вы сейчас лучше за Анной присмотрите. Её лучше не оставлять.

– Ну, да, как-то неловко…

– Всё нормально, я сам дорогу найду.

Ещё раз поблагодарив хозяйку, Жнецов быстро вышел из дома. Оказавшись на свежем воздухе, он с облегчением вздохнул. Он очень не любил врать, тем более тем людям, которые ему доверяли, и он очень надеялся на то, что ему никогда не придётся сообщать этой женщине плохие новости о её сыне.

Глава 12

Анна открыла дверь своей квартиры. Ей было страшно. Скованность во всём теле, не давала ей сделать и шага.

Она сразу пожалела, что не послушалась Галину Сергеевну и не осталась у неё на пару дней. Но ведь ей надо было решить столько вопросов. Как бы ей этого не хотелось, но ей предстояло организовать похороны мужа. От этой мысли у неё холодели руки. Она очень надеялась на то, что родители успеют приехать и помочь ей в этом страшном деле. Они обещали, что будут через два дня.

– О боже… – с ужасом подумала она, – как бы пережить эти два дня.

Зазвеневший неожиданно мобильник, заставил её вздрогнуть. Анна дрожащей рукой открыла сумочку, достала мобильник и ответила. Узнав голос Жнецова, она почему-то обрадовалась. Он просил её приехать в отделение.

– Да, я сейчас буду, – в её голосе послышалось облегчение.

Анна поспешно захлопнула дверь своей квартиры, в которую она так и не вошла.

Оказавшись в кабинете Жнецова, Анна почувствовала волнение. Его выражение лица не предвещало ничего хорошего.

– Здравствуйте. Садитесь, – сухо указал он ей на стул возле его рабочего стола.

Анна несмело прошла и села. Она выжидающе смотрела на следователя.

Он неловко прокашлялся.

– Гражданка Щербакова, – он вёл себя очень сдержанно, словно они были почти не знакомы, – вот вам бумага, вы должны по порядку написать нам о событиях того вечера. Только всё…

Анна почувствовала неимоверное разочарование. Она так спешила сюда, надеялась на поддержку, а вместо этого такая неприступность.

– Вы что, меня в чём-то подозреваете? – Анна старалась быть сильной. Ей очень не хотелось расплакаться в его присутствие.

– Нет, что вы, это простая формальность. Понимаете, – тон Жнецова оставался таким же официальным, – экспертиза показала, что в крови вашего мужа была большая доза снотворного. Вы же понимаете, что это говорит о том, что он умер не своей смертью.

– Но я думала, что он утонул…

– Да, но перед этим он выпил большую дозу снотворного. И я не думаю, что он сделал это добровольно.

Жнецов ненавидел себя за то, что ему приходилось разговаривать с Анной в таком жёстком тоне. Больше всего ему хотелось подойти к ней, прижать её к себе и сказать, как сильно он по ней скучал. Он понимал, что делает ей больно, и ненавидел себя за это. Но он не имел права вести себя иначе. Был убит человек, и Анна могла помочь ему в расследование. Но он знал, что она не будет делать это добровольно, так как подозреваемым был её друг, которого, был уверен Жнецов, она будет прикрывать всеми своими силами.

Анна внимательно посмотрела на следователя. Его высокая, сбитая фигура могущественно возвышалась над рабочим столом, а тёмно-карие глаза, которые когда-то ей казались такими дружелюбными, теперь были покрыты плёнкой непроницаемости.

Жнецов непроизвольно съёжился под её взглядом. Он уже даже хотел было смягчиться и заговорить с Анной менее официальным тоном, но её слова, брошенные с таким пренебрежением, остановили его.

– Я думала, что вы более человечный. А вы обычный сухарь, который во всех видит только подозреваемых. Хорошо, я напишу вам всё, – подтянула она к себе листок бумаги и начала очень быстро писать.

Закончив, она протянула листок Жнецову.

– Вот, я написала вам всё, что знала. Я могу идти? – Анне было очень трудно сдерживать этот спокойный, неприступный тон. У неё так тяжело было на душе, и ей не с кем было поделиться своей болью.