Смертельный дар

— Да, это — одна из легенд. Баньши. Им принадлежит важная роль в поддержании баланса жизни и смерти. Смерть — только начало, столь же стрессовое, как и рождение в этом мире. Младенца приводит в мир мать. После смерти мы уходим на тот свет в одиночестве. Или так говорят.

Она покачала головой, будто хотела стряхнуть с себя все мрачные мысли, и повернулась к Заку:

— Древние ирландские легенды действительно очень красивы, понимаете? Они объясняют жизнь и придают ей волшебство. Разве нам всем не нужна в жизни хоть капля волшебства? — Внезапно Каэр поднялась. — Кэт, я иду вниз посмотреть, как там твой отец.

Кэт кивнула:

— Хорошая мысль. — Она зевнула. — Тетушка Брайди, пойду-ка я спать. Я уста…

Вздрогнув, она вдруг замолчала. Зак, сидевший рядом, почувствовал, как по ее телу пробежала дрожь.

— Что такое? — с тревогой спросил он.

— Я просто думала…

— Что такое? — повторил он.

Каэр помедлила, чтобы послушать.

— В тот день, когда пропал Эдди… — начала Кэт.

— Если верить газетам, погода была идеальная. Никакого шторма, лишь легкий ветерок, — сказал Зак.

— Газеты не лгут. Этой зимой еще ни разу не было настоящего шторма, ветра, гнущего и ломающего деревья, но за одну ночь до того… хм… было нечто странное, — произнесла Кэт.

— Что такого странного ты заметила? — нахмурившись, спросила Брайди.

— Мне снились воющий ветер и вспенивающиеся морские волны.

— Ну, нам всем снятся сны, — тихо сказала Каэр. Минуту она казалась задумчивой, а потом спросила: — Эдди был… Эдди — ирландец?

— По крайней мере, по кругу своего общения, — ответила Брайди.

— Вообрази, — обратилась Кэт к Заку, — я вижу сны по-ирландски.

— Ты и есть ирландка, — подметил он.

— Я думаю, моя мама была той, что вы называете «типичной американкой без происхождения», — улыбнулась Кэт.

— Ирландия — в твоей крови, — твердо заявила Брайди. — И ты должна этим гордиться.

— Я горжусь. Конечно, горжусь. — Кэт встала и обняла Брайди. — Если ты и мой папа — ирландцы, я очень горжусь. Даже если это значит, что мне придется когда-нибудь встретиться с баньши.

Каэр направилась к выходу из комнаты, но помедлила и снова вернулась.

— Дело в том, что люди боятся баньши так же, как боятся смерти. Но умирают все. Смерть — не зло. Она — часть жизни. Естественное развитие. Нам ведь действительно не нравится отправляться куда бы то ни было с чувством неопределенности, неизвестности и в одиночестве. Поэтому баньши здесь, чтобы помочь совершить переход от жизни к смерти, держа за руку.

— Эй, дух смерти — это дух смерти, — сказала Кэт смеясь.

Каэр пожала плечами и улыбнулась:

— Ухожу проведать твоего отца.

Зак тоже поднялся:

— Пойду пожелать Шону спокойной ночи.

Он подошел к Брайди и нагнулся, чтобы поцеловать ее. Она взяла его за руку и ласково улыбнулась ему.

— Зак, так хорошо, что ты здесь. Так хорошо.

На минуту он сжал ее ладонь, слегка встревоженный тем, что она оказалась слишком теплой.

— С вами все в порядке?

— Самую малость устала, — сказала она ему. — Но я стара. Мне позволено быть уставшей.

— Может, стоит сказать доктору, чтобы заглянул к вам, когда придет в следующий раз? — спросил Зак.

— Как хочешь, — согласилась Брайди.

— И правда, тетушка Брайди, — сказала Кэт. — Сейчас и я тоже о тебе беспокоюсь.

— Я в порядке. Но раз вы так обеспокоены, помогите мне улечься в постель. И я соглашусь на визит врача. Возможно, я подхватила какой-то вирус. Для зимы дело обычное, — сказала Брайди. — Зак, ну иди уже. Спокойной ночи и благослови тебя Бог.

— Благослови вас Бог, Брайди, — сказал он.

Кэт кивнула, и Зак оставил их одних, чтобы Брайди могла подготовиться ко сну.

У самой двери в комнату Шона он догнал Каэр:

— Смерть — не всегда естественная часть жизни, знаете ли.

Она развернулась и посмотрела на него.

— Убийство — самая неестественная вещь в мире.

— Да, — согласилась она, решительно глядя ему в глаза. — В мире нет ничего более неестественного, чем убийство.

Глава 9

Ночью казалось, что дом стонет, плачет и шепчет.

Каэр лежала на кровати, сплетя на затылке пальцы. В темноте. Она разглядывала тени на потолке. Она прислушивалась и пыталась определить, откуда исходит каждый шум, доносившийся до ее слуха. Ветер играл деревянными оконными ставнями. Этот звук был ей знаком. Пляшущие ветви дерева стучали по стене верхнего этажа. Иногда пространство наполнялось каким-то тикающим звуком. Но он тоже был ей знаком, поэтому казался вполне естественным.

Сегодня поднялся ветер. Его вой напоминал скорбный плач. Сначала он был тихим. Горестное стенание, нежный плач по усопшему. Едва слышный. Но когда ветер усилился, обрушиваясь на зимние рамы, ставни и карнизы со все большим неистовством, высота звука возросла. Казалось, что кто-то кричит вдалеке, возможно, на очень удаленном расстоянии.

Все эти звуки…

Каэр прислушивалась к ним и узнавала, уверенная, что все остальные в доме крепко спят.

Потом вдруг услышала новый звук.

Он был едва различим. Тихий, запаздывающий. Скрипучий. Он шел с главной лестницы.