Смертельный эксперимент

– Ты мог бы убить Тару Сигель не моргнув глазом, – ответила психиатр, – если бы это принесло пользу или ей самой, или обществу. Если бы Тара стала играть против «Хоумленд секьюритиз» или если бы она нарушила ваш моральный кодекс, угрожая убить Кэтлин или Эдди, это не вызвало бы никаких психосоматических реакций. Именно поэтому Калли тогда спокойно нажала на спуск. Она считала, что Тара серьезно угрожает ее жизни с Эвой. А ты в тот момент не был в этом уверен. Поэтому Калли спустила курок тогда, когда ты все еще пытался договориться с Тарой. То есть, когда Калли взяла все в свои руки, твой мозг решил, что это бессмысленное убийство.

Я спросил Надин, не является ли все это обыкновенной психоаналитической болтовней.

– Человеческое тело реагирует на вещи, которые кажутся ему реальными, – объяснила она, – и не важно, реальны они или нет в действительности. Например, если сейчас, безо всякой на то причины, я ударю сестру Кэрол в живот, то она согнется пополам от боли. Если завтра я опять ударю ее в живот, но остановлю удар в сантиметре от цели, она опять согнется пополам, чтобы защитить себя, как от предыдущего удара.

– То есть важно не само насилие, а то, как я воспринимаю его.

– Если ты будешь убивать сам, будучи уверенным, что убийство справедливо, а не просто является развлечением для кого-то, то с тобой ничего не произойдет.

– Надин, – спросил я, – а что ты будешь делать, когда меня выпишут?

– Я поеду домой и научусь радоваться жизни. Я планирую больше времени проводить со своими племянниками и завести знакомства в округе.

– У тебя достаточно денег, чтобы уйти на покой?

– Да, с тем, что мне удалось скопить, и тем состоянием, которое Дарвин заплатил мне за то, что я присматриваю за тобой, у меня их больше чем достаточно.

– Так что же, между нами все закончено?

– Ради тебя я в любую минуту забуду о своей пенсии.

– И ты будешь общаться со мной как с другом? Поможешь мне пережить трудные времена?

– Не говори глупостей. После того как ты выйдешь отсюда, все, что тебе будет нужно, чтобы поговорить со мной, – это достать телефон.

– Что же, ясно, что решение твое твердо, но я вижу, как ты улыбаешься.

– Только никому об этом не рассказывай, – попросила Надин.

Этот разговор случился неделю назад. Теперь же, сидя рядом с Калли, которая оплакивала Куинна в своей особой, молчаливой манере, я думал о том, какое влияние Огастес оказал на людей, меня окружавших. Кэтлин и Эдди привыкли к нему, приняли его с распростертыми объятьями. Он круглосуточно охранял Эдди в ожоговом центре, когда на нее охотились люди Джо Де Мео. Он рассказывал Кэтлин всякие хорошие вещи обо мне, когда я в первый раз думал, что потерял ее. По ее мнению, именно рассказы Куинна заставили ее посмотреть на меня в другом свете.

Все новые и новые мили ложились между нами и телом нашего доброго друга.

– И что мы будем делать теперь? – спросила Калли.

– Теперь мы будем спасать Элисон.

Глава 53

Пыточная камера Куинна находилась в подвале заброшенного здания в изолированном районе города. В принципе, здание принадлежало ему, поэтому он мог не бояться, что когда-нибудь потеряет все те деньги, которые вложил в ее обустройство. Я бывал там раньше и помнил, что он проложил дренаж в полу, усилил стены и обложил их звукоизоляцией из того же материала, который используется в люксовых кинотеатрах.

Когда я парковался рядом со зданием, меня посетила случайная мысль – то, что я запомнил из своего предыдущего визита. Помимо того, что он прекрасно играл на саксофоне, Куинн был еще и превосходным поваром. Обычно он подрумянивал кожу своих жертв той же самой маленькой бутановой горелкой, которой карамелизировал сахар на поверхности своего крем-брюле.

Фонарей на парковке просто не было, поэтому я оставил фары горящими, чтобы лучше осмотреть здание. Из багажника достал мешок с инструментами и закинул его за плечо. Калли тоже выбралась из машины, и мы стояли с ней рядом, вглядываясь в серое, облезлое здание.

Если быть до конца точным, то вся цветовая гамма была серой, но встречались места с обсыпавшейся краской, сквозь которую проглядывали остатки прошлых покрасок. На мой взгляд, за все время, что стояло это здание, его красили три раза. На два фута ниже верхнего края здания, горизонтально земле, шли какие-то трубы, которые заворачивали за угол.

– Я не вижу здесь никаких проводов, – заметила Калли. – Как думаешь, у него была какая-нибудь сигнализация?

– Не думаю. Он совсем не хотел привлекать внимание людей к своему рабочему месту.

– Рабочему месту, – повторила девушка.

Почему-то я почувствовал, что нам надо молча постоять перед этим зданием несколько минут.

– Мне было сегодня не по себе, когда я устанавливала заряд, – произнесла наконец Калли.

– Огастес всегда ходил по самому лезвию, – заметил я, – но на этот раз он пересек черту.

Калли продолжала смотреть на здание.

– Если бы он был жив, то спасти Элисон было бы не просто.

– Он всегда был сильным противником.

– Ты действительно думаешь, – спросила Калли, – что она ненормальна настолько, что сможет работать на «Сенсори» после всего, что произошло?