Смертельный гамбит. Кто убивает кумиров?

— Ему пришлось сесть за руль: в машине Аль-Файеда обнаружили неисправность. — Голос Джеймса звучал, словно ледяные капли, стучащие о жестяной подоконник. — Ее не должны были заметить — машина, бы потеряла управление в туннеле, парни подъехали бы и застрелили Додди.

— Так значит «Фиат Уно» был?

— А?

— Фиат.

— Да, был, там были профессионалы из «Красных бригад» Мухаммеда, никто и никогда не обнаружит их.

— Поль плохо переносил алкоголь? — на мгновение мне показалось, что я не так понял название, и отложил вопросы о нем до лучших времен.

— Уроды-токсикологи обнаружили у него дозу, от который он умер бы сразу, — невеселый смешок. — Это был просто газ. Я думаю, именно газ, такие приемы были известны в Ми-6. В салон запускали парализующий газ, смешанный с углекислотой. У человека, принимающего даже препараты от бессонницы, эта смесь вызывала потерю ориентации в пространстве. А если средство было токсично, то легкие насыщались парами, аналогичными алкогольным, в кровь впитывались довольно быстро. Собственно, поэтому у Поля не сразу взяли кровь на алкоголь, а лишь спустя два дня — просто нужна была гарантия, что он был пьян.

— Что за «Бригады»?

— Вы не расслышали? — В его голосе звучала явная насмешка.

— Имя — да.

— Мухамеддом зовут не только Аль-Фай-еда. Арабский мир большой, Бейл. А патриотов-фанатиков еще больше. Если в двух словах, то патриоты решили: Мухамедд Аль-Файед их предал, раз нарушает традиции предков и позволяет сыну жениться на неверной. Ему ведь угрожали, этому Додди, а он был гордый, смелый и надменный, пошел против воли отца, против воли их клана. За что и получил наказание.

— Но отец же не был против! — горячо возразил я.

— Не был, думал, что откупится за свободу сына. Но речь идет о миллиардах, поэтому не старайтесь считать столбиком. — Джеймс откинулся на подушки. — Это кровная месть, Бейл, и ее оплачивают только кровью.

— Какая-то фантастика, — пробормотал я. Бессмыслица — чужая вера, упертый фанатизм лишил жизни невинную душу и оставил сиротами ее детей.

— Последний вопрос, откуда у Поля столько денег на счету?

— Мухаммед Аль-Файед перевел для меня. Он знал: мы любили друг друга.

Я гнал машину в Ниццу, там меня ожидал Джерри. Картина перед глазами становилась ясной, как гладкий асфальт под колесами моего автомобиля. Я сам знал: Анри был повязан с Кланом, и, возможно, сделка заключалась в том, что ему за сотрудничество поставили блок на спиртное. Традиционное лечение не помогало — он срывался, потерял любимого человека, но забрезжила возможность вернуть все на круги своя — Клан помог. Как ответный шаг — маленькая операция по вживлению микрочипа, который совершенно ничему не мешает, просто помогает исследованию в какой-нибудь чепухе по спасению кого-нибудь от алкоголизма. К примеру, «тебе же помогло, теперь пусть поможет остальным». И конечно, Поль согласился, ведь результат был, что называется, налицо. Он перестал пить, его даже тошнило от алкоголя. (Спецслужбы, обвинивши Анри в том, что он виновник трагедии, были правы: он виновник, но он не был пьян.) Убил Анри Поля

Клан, когда микрочип в тканях его головного мозга стал разрушаться и вызвал сильнейшую детоксикацию. Начальник охраны оказался Наблюдателем Додди Аль-Файеда, и он рано или поздно исполнил бы свой долг. Какие-то «Красные бригады» решили, что пришло время.

— Браво, браво, — Джерри даже зааплодировал мне, — твои умозаключения действительно точны. Один маленький нюансик: нельзя было тянуть. Злосчастное ФБР стало подбираться к связи террористических группировок и субсидиям в скромный банк в Саудовской Аравии. Кажется, у него даже нет названия, но на счетах водятся слишком большие суммы. Агенты установили связь между семьей Аль-Файеда и воинскими образованиями.

— Террористами, — зло уточнил я. Меня бесило это спокойствие, когда из-за игры в солдатиков погибла величайшая женщина XX века.

— Нет, воинскими образованиями! Наемники, кстати, с увлечением служат в Чечне, в Афгане — говорят, денег много платят полевые командиры. — Рубен был как всегда деловит и улыбчив. — По возвращении из Парижа Додди должны были вызвать на допрос. Кто бы это допустил? А Додди в обмен на наше участие в его судьбе хотел только одного — Диану. Он был влюблен, как мальчишка.

Скорбная складка поперек лба, словно Джерри осуждал пыл влюбленного.

— Я обещал, и тогда потребовался Джеймс, его профессиональные снимки и немного настойчивости. И он, знаешь ли, проявил мастерство и делал поразительные кадры, где принц Чарльз гуляет с Камиллой, подает руку Камилле, целует Камиллу. Что могла подумать впечатлительная леди Спенсер?

— Вы не человек, Рубен, вы тварь, — процедил я сквозь зубы.

В ответ тихий смех.

— Ты искренен, но глуп, — сухо, холодно почти прошипел он мне в ухо, притянув за шею к себе, — никто не хотел ее смерти. Никому не нужно было убивать эту блаженную. (Оттолкнул от себя.)