Смертельный яд

— Бум? — переспросил он, когда Уимзи представился и объяснил причину своего интереса к мисс Вейн. — Бум, конечно, есть. На самом деле это отвратительно, но ничего не поделаешь. При любых обстоятельствах должны делать все возможное для наших клиентов. Книги мисс Вейн у нас в стране всегда продавались хорошо — тиражом около трех-четырех тысяч экземпляров, но, естественно, это дело сильно подхлестнуло покупателей. Последнюю книгу переиздали уже трижды, а новая, еще неопубликованная, уже имеет заказов на семитысячный тираж.

— То есть с финансовой точки зрения все к лучшему?

— Да, но лично я не уверен, что такие ажиотажные распродажи идут на благо репутации автора. Это как ракета — взлетела и упала. Когда мисс Вейн освободят…

— Я рад, что вы сказали «когда».

— А я и не рассматриваю никаких других вариантов. Так вот, когда это произойдет, интерес публики очень быстро сойдет на нет. Я, конечно же, подписываю сейчас самые выгодные контракты, которые дадут возможность издать следующие три-четыре книги, но единственное, что от меня зависит, это авансы. Реальные гонорары будут зависеть от реальной продажи, а тут я предвижу падение спроса. Однако пока все идет хорошо с серией в периодике, а это существенно с точки зрения быстрых поступлений.

— Короче, в целом как бизнесмен вы не слишком рады происшедшему?

— Нет. Не стану говорить, что лично меня все это очень опечалило, и я абсолютно уверен, что где-то допущена ошибка.

— Я думаю то же самое, — поддержал его Уимзи.

— Основываясь на том, что я знаю о вашей светлости, я полагаю, ваша помощь — огромная удача для мисс Вейн.

— Благодарю вас. Эта книга о мышьяке — вы не дадите мне взглянуть на нее?

— Конечно, если она сможет вам помочь. — Он позвонил в колокольчик. — Мисс Уорбертон, принесите мне гранки «Смерти в пузырьке». Труфут требует, чтобы книга вышла как можно скорее. Когда мисс Вейн арестовали, она была еще не закончена. С редким мужеством и энергией мисс Вейн сделала последние доработки и сама внесла правку в корректуру. Естественно, все пришлось передавать через тюремные власти. Однако нам нечего было скрывать. Конечно, ей все известно о мышьяке. Здесь полный текст, мисс Уорбертон? Прошу. Что-нибудь еще?

— Разве что еще один вопрос. Что вы думаете о Гримсби и Коуле?

— Никогда прежде не имел с ними дела, — ответил мистер Чэллонер. — Надеюсь, вы не собираетесь заключать с ними никаких контрактов, лорд Питер?

— Пока не знаю…

— Тогда читайте внимательно условия договора. А лучше всего приносите его нам…

— Обещаю, что если когда-нибудь надумаю у них издаваться, то буду вести дела только через вас, — пообещал лорд Питер.

ГЛАВА 7

На следующее утро лорд Питер чуть ли не ворвался в тюрьму Холлоуэй. Харриет Вейн встретила его печальной улыбкой.

— Это снова вы?

— Конечно. Разве вы меня не ждали? А я-то думал, что произвел на вас впечатление. Кстати, я придумал прекрасный сюжет для нового детектива.

— Правда?

— Первоклассный. Знаете, есть такие люди, которые любят повторять: «Я бы сделал это сам, если бы у меня было время». Наверное, для того чтобы написать книгу, надо всего лишь сесть. Однако сначала я должен покончить с делами. Постойте-ка… — и он сверился со своей записной книжкой. — Ах да! Вы знали, что у Филиппа Бойза было завещание?

— Да, он написал его, когда мы жили вместе.

— В чью пользу оно было сделано?

— В мою. Впрочем, бедняга мало что мог завещать. Скорее ему был нужен литературный душеприказчик.

— Так, значит, вы теперь распоряжаетесь его правами?

— О господи! Никогда не задумывалась над этим. Я считала само собой разумеющимся, что он перепишет его после нашего разрыва. Наверное, он так и сделал, иначе мне было бы об этом известно.

Она устремила на него чистосердечный взгляд, и Уимзи стало неловко.

— Значит, вы не знали о том, что он переписал завещание перед смертью?

— На самом деле я ни разу не задумывалась над этим. Если бы задумалась, наверное, догадалась бы. А в чем дело?

— Ни в чем, — ответил Уимзи. — Просто я рад, что этот вопрос не всплыл на…

— На процессе. Можете не деликатничать. Вы хотите сказать, что, если бы я знала, что осталась его наследницей, у меня был бы повод желать его смерти. Но вы же понимаете, что это наследство — сущая ерунда. Я зарабатывала в четыре раза больше.

— Конечно. Все дело в этом сюжете, который я придумал. Теперь я вижу, что он довольно глуп.

— Расскажите.

— Понимаете… — Уимзи откашлялся и с подчеркнутой небрежностью изложил свою идею: — Ну, это история о девушке, впрочем, годится и мужчина, но мы остановимся на девушке, которая пишет романы, детективы. У нее есть друг, тоже писатель. Ни он, ни она не создают бестселлеров, просто обычные литераторы.

— Да? Это бывает.

— И вот этот друг пишет завещание и оставляет свои гонорары девушке.

— Понимаю.

— А девушка, уже пресытившаяся отношениями с ним, задумывает аферу, в результате которой их книги могут стать бестселлерами.

— Серьезно?

— Да. Она избавляется от него тем же самым способом, который она описала в своем последнем триллере.

— Трогательный штрих, — с мрачным видом кивнула Мисс Вейн.