Смертельный хоровод

– Я тоже так считаю, – призналась Сабина, потому что письмо Дианы Хесс, насколько еще можно было разобрать, содержало поздравительный текст ко дню рождения мужа.

– Вероятно, тот, кто вломился в дом, просто схватил все из сейфа и без разбору швырнул в огонь.

– Не похоже, что он вломился, – указала Сабина на важную деталь. – Сигнализация не сработала, но служба безопасности уверяла, что сигнализацию не отключали. Весьма загадочно. В любом случае я думаю, что Хесс знал своего посетителя. – Она наклонилась к Тине, которая все еще изучала документы. – Предполагаю, речь шла лишь об этих актах с пометкой «конфиденциально», которые нужно было уничтожить.

– Но даже они нам не особо помогут. Это просто старые – двадцатилетней давности – даты допросов коллег службой ведомственного надзора, без присутствия адвоката. К сожалению, мы не видим, кто проводил допрос. А по-настоящему интересные страницы уже сгорели. К тому же это… – Тина, хмурясь, перевернула листок и рассмотрела его с обратной стороны, – официальный документ БКА.

Сабина указала на печать.

– Конечно.

– Я имею в виду, что это оригинал, а не копия! А из-за запретительной пометки он не доступен ни общественности, ни большинству сотрудников БКА. Вообще-то это должно лежать в архиве БКА, а не в сейфе Хесса. Вопрос в том…

– Почему Хесс хранил эти – вероятно обличающие его – документы в своем личном сейфе? – Сабина подумала, но нашла лишь один убедительный ответ: – Наверное, чтобы их никто не нашел.

Тина кивнула.

– Но зачем тогда преступнику сжигать их и убивать Хесса?

– Возможно, Хесс кого-то шантажировал.

– Хесс? – Тину эта теория не очень убедила. – Или… – Она подняла голову. – Не Дитрих Хесс, а Диана Хесс сохранила эти документы.

– Но как она их заполучила? И к тому же: зачем ей это делать? Чтобы защитить своего мужа? – предположила Сабина. – Возможно, ее столкнули на рельсы, потому что она отказывалась отдать документы, а ее убийца хотел выяснить, где они находятся. Так могло быть.

– Все это лишь предположения, – вздохнула Тина. – В любом случае речь с большой долей вероятности идет о «Группе-6». Что мы о ней знаем? – Она вытащила из рюкзака ноутбук, включила его и открыла пустой документ. В следующий момент начала печатать. – Двадцать лет назад отдел состоял из двух десятков человек, и шестерых из них допрашивали по подозрению в коррупции. А конкретно этих… – бормотала она, печатая, и через несколько минут презентовала Сабине результат.

Геральд Рорбек

Ночью 31 мая его пятилетний сын был застрелен дома в Висбадене предполагаемым взломщиком. Почему Рорбек выжил? Почему бежал? На следующий день, рано утром, он кончает с собой, выехав против направления движения на А5.

Эсэмэс Снейдеру: «Ты был прав. Прошлое настигает нас. 1 июня всех нас погубит. Прощай!»

Анна Хагена

Ночью 31 мая разговаривает по телефону со своей старшей сестрой, адвокатом Катариной Хагеной. Вскоре после этого сестру сталкивают с лестницы в ее доме в Майнце, и она умирает. На следующий день Анна звонит Снейдеру, а после разговора также кончает с собой в машине на железнодорожных путях.

Дитрих Хесс

Ночью 1 июня его жену сталкивают с железнодорожного моста на рельсы под поезд / или она кончает с собой.

2 июня Хесс стреляет себе в голову в собственной ванне / или становится жертвой покушения на убийство.

Перед этим Хесс или его убийца пытаются уничтожить документы о «Группе-6».

Клаус Тимбольдт

2 июня его жена становится жертвой убийцы / или кончает с собой в машине в гараже.

Харальд Ломан

Много лет руководит службой внутренней безопасности и оперативной группой БКА. Какие у него есть родственники?

Франк Айзнер

?

Под последней фамилией стоял большой вопросительный знак. Сабина долго смотрела на список.

– А если ни в одном из этих случаев речь не идет о самоубийстве?

– Такого изощренного убийцы не существует.

– Я имею в виду, что, если их довели до смерти?

Тина взяла документ в руку.

– Из-за этого листка бумаги? Этих шестерых человек допрашивали по обстоятельствам какого-то дела двадцать лет назад. Почему смерти начались именно сейчас?

– Правильно, этому документу уже двадцать лет, – размышляла Сабина. – Я не могла найти ничего в архиве по этому делу, потому что в своих поисках продвинулась лишь на девятнадцать лет назад.

– Твое чутье с самого начала тебя не подвело, – призналась Тина. – Мы должны искать дальше, потому что, кроме пары дат допросов, у нас ничего нет. К тому же нужно выяснить что-нибудь об этом Франке Айзнере.

Сабина кусала губы.

– Если мы начнем его искать, то оставим очевидные для любого сотрудника БКА следы. Наверное, это не очень хорошо.

Тина усмехнулась.

– Понимаю, ты деградировала до училки академии и офисной работы. Но я буду искать.

– Тебя тоже отстранили от дела Рорбека, – напомнила ей Сабина.

– Возможно, но вот эта малышка… – сказала она и похлопала по ноутбуку, – мой личный компьютер, и через беспроводную сеть этого кафе мы выясним в Интернете что-нибудь о Франке Айзнере.