Смертельный рейв (СИ)

— Прежде чем ты узнаешь мою историю, я хочу немного рассказать о своей семье. Если бы не то, что со мной произошло, рано или поздно я всё равно ушла бы из дома, потому что изо дня в день наблюдать за тем, как твои предки превращают собственную жизнь в кучу дерьма, занятие не из приятных.

В школе дети сторонились меня, потому что я была из неблагополучной ячейки общества, а от таких лучше всего держаться как можно дальше, верно? Учителя смотрели на меня так, будто я была местной потаскушкой, хотя я не давала им не единого повода так думать. Одевалась хоть и скромно, но всегда прилично, а они всё равно шептались у меня за спиной и показывали вслед пальцами. Ещё тогда я поняла, как трудно избавиться от наклеенного на тебя дурной молвой ярлыка. Прямо как история в старой сказке. Помнишь, когда жена Синей Бороды, испугавшись открывшегося ей зрелища, уронила на пол ключ от запертой комнаты, и к нему прилипла кровь убитых женщин? А потом, сколько бы она ни старалась её отмыть, пятно проступало снова и снова. Точно так же меня преследовал ярлык «девочки из плохой семьи». Каких бы успехов я ни достигала, как бы ни старалась доказать окружающим, что я нормальная, они продолжали клеймить меня неблагополучием моих родственников.

Однажды один парень из старшего класса предложил подвезти меня до дома, и мне следовало бы догадаться, что у него возникли на мой счёт дурные намерения. Но к тому времени я настолько устала от всеобщего презрения, что сразу же согласилась и села к нему в машину. Его доброжелательная улыбка показалась мне доказательством того, что на земле ещё остаются хорошие люди. Вот наивная дура!

Когда машина остановилась в безлюдном месте, и он повернулся ко мне, я увидела в его глазах жестокость хищного зверя. Эта мразь полагала, что я сплю с каждым, кто меня об этом попросит. Он начал приставать и распускать руки. Я попыталась остановить его, но у парня совершенно сорвало крышу. А когда я ударила его, он словно взбесился.

— Он изнасиловал тебя? — прервал тяжёлые воспоминания Рэй.

Девушка молча кивнула.

— Ты рассказала родителям?

Она снова кивнула.

— И что они?

— Отец собирался написать заявление в полицию, но этот сукин сын оказался ребёнком богатеньких ублюдков, и они заткнули папаше рот кругленькой суммой. После этого я и ушла из дома.

— Ты хочешь сказать, что твой отец согласился взять деньги в обмен на твою поруганную невинность?

— Я же говорила, что росла не в самой идеальной семье.

— А брат? Разве он не захотел наказать этого урода?

— Брат? — на мгновение Виолет растерялась.

— Ты же говорила, что у тебя есть брат. На его месте я бы отрезал яйца любому, кто осмелился бы совершить подобное с моей родной сестрой.

— Он находился в отъезде.

— А когда вернулся, ты сказала ему?

Виолет отрицательно покачала головой.

— Выходит, он до сих пор ничего не знает?

— Рэй, давай оставим этот разговор, — девушка заплакала.

— Прости, я не хотел причинять тебе боль, — подросток позволил ей положить голову к нему на грудь. Её исповедь многое объясняла. Первый насильственный сексуальный опыт не принёс ей ничего, кроме страдания, унижения и предательства со стороны «неблагополучных» родителей. Вот почему она нервничала всякий раз, когда между нею и Рэем проскальзывал хоть какой-то намёк на интимную близость.

— Теперь ты тоже считаешь меня грязной? — стыдливо подняла глаза Виолет.

— Вовсе нет.

— Ты второй, кому я поведала об этом. Первой стала моя единственная подруга, у которой я прожила несколько дней после ухода из дома. Но когда она услышала данную историю, её отношение ко мне коренным образом переменилось. Она старалась не прикасаться ко мне, за столом отодвигала свою посуду как можно дальше от моей, избегала моих вещей, словно боялась испачкаться. Я видела, что ей неприятно находиться рядом со мной, поэтому поблагодарила её за временный приют, после чего собрала скромные сбережения, села на автобус и поехала куда глаза глядят. Больше всего на свете мне хотелось вычеркнуть из памяти прошлое и начать абсолютно новую жизнь.

— А этот подонок до сих пор так и остался безнаказанным? — спросил Рэй.

— Наверное, — грустно ответила девушка. — По крайней мере, после отъезда я ничего о нём не слышала. И больше никогда не хочу слышать.

Она внимательно посмотрела на спутника:

— Тебе действительно не противно общаться со мной после всего того, что я тебе рассказала?

— Ничуть, — произнёс подросток. — И теперь я тоже должен сказать тебе одну важную вещь.

— Какую? — во взгляде Виолет появилась тревога.

— Я люблю тебя.

* * *