Смертельный рейв

«Лучше бы ты предложила купить мне синтезатор, и все мои проблемы разрешились бы сами собой», — подумал подросток, но вслух сказал, что, пожалуй, он не против поддержать организм с помощью каких-нибудь полезных элементов. Отказ мог бы навлечь на него ненужные подозрения.

После завтрака Дэвид собрал школьную сумку и отправился на уроки.

* * *

— Ты ещё не амнистирован? — поинтересовался у друга Вик, когда они встретились в школьном коридоре.

— После того, как я был застигнут с поличным, отец ни за что не отменит назначенного мне наказания, — отрицательно покачал головой Дэвид.

— Жаль, а то мы уже соскучились по репетициям, но ты и сам понимаешь, что играть в неполном составе не имеет никакого смысла. Кстати, после нашего последнего выступления неплохо было бы взять в группу Гэри. По-моему, он со своим тромбоном придал «Клешням» более насыщенное звучание.

— Отличная идея, — одобрил предложение Вика подросток.

— А как у тебя с работой? — переключился на другую тему собеседник.

— Сегодня мать заметила, что у меня дрожат руки.

— Она что-то заподозрила?

— Пока нет, но скоро начнёт, если я не придумаю этому убедительного объяснения. Утром пришлось сказать, что всё дело в чрезмерных нагрузках, которым нас подверг мистер Эйлер на прошлом уроке физкультуры.

— Есть какие-нибудь идеи на последующие дни?

— Ещё нет, — вздохнул Дэвид. — Может быть, сошлюсь на лёгкую простуду.

— Да, старик, загнал же ты себя в угол.

— Если бы отец не был так помешан на том, чтобы сделать из меня адвоката, и позволил бы мне беспрепятственно заниматься музыкой, я бы, наверное, стал бы одним из счастливейших людей на свете.

«Для полного счастья мне не хватало бы только знакомства с девушкой, встреченной около магазина, где работает Хьюи», — мысленно добавил парень.

— Возможно, однажды он одумается и поймёт, что его сын нашёл для себя более подходящее предназначение, — предположил Вик.

— Звучит фантастически, — усмехнулся Дэвид.

— Между прочим, иногда и в жизни случаются удивительные вещи, — назидательно произнёс друг.

— Не в моём случае.

Звонок оповестил их об окончании перемены, и они поспешили вернуться каждый в свой класс.

* * *

Вечером отец увлечённо рассказывал матери о деле нового подзащитного, так что Дэвиду посчастливилось избежать каких-либо вопросов. Он разделался с ужином и поспешил уйти в свою комнату. В последние два дня у него не оставалось никаких сил не только на чтение дополнительной литературы для поступления в колледж, но и на выполнение обычного домашнего задания. Подросток пытался что-то сделать, но переутомлённый недосыпанием мозг требовал отдыха. Буквы расплывались перед глазами, а простейшие формулировки приобретали вид китайской грамоты.

Дэвид уже несколько раз перечитывал одно и то же предложение, но от этого оно не становилось понятнее. В итоге он закрыл учебник и опустил на него голову. Так продолжаться не может. Следует либо отказаться от идеи приобрести электронный музыкальный инструмент, либо серьёзно поговорить с отцом и сказать ему, что его сын желает отдать предпочтение карьере музыканта, нежели «надёжному будущему», в котором он будет вынужден всю жизнь заниматься ненавистной адвокатской деятельностью.

«Ты псих! — выразил мнение внутренний голос. — Хочешь покончить с собой весьма изысканным способом? Что ж, валяй! Заяви отцу о том, что не собираешься никуда поступать, и посмотрим, как он выбьет из тебя всю дурь».

Но отступать уже было слишком поздно. Если Дэвид бросит работу, ему придётся потерять всю сумму, внесённую в качестве задатка. Нет, он должен продолжать борьбу за право обладать музыкальным инструментом с поэтическим названием Roland Juno-106. Ни за что нельзя сдаваться!

На какое-то время парня охватило воодушевление, и он получил небольшой заряд бодрости. Состояние сонливости отступило, позволив подростку сделать уроки. Он лёг в начале десятого и почти мгновенно отключился от внешнего мира до тех самых пор, пока будильник не оповестил его о необходимости просыпаться и собираться на работу.

— Ну, что, так ничего и не рассказал отцу? — поинтересовался водитель у Дэвида, когда они загрузились и выехали по очередному маршруту.

— Если он узнает, то от меня мокрого места не останется, — горько усмехнулся подросток.

— Так уж и не останется? Подумаешь, прочитает несколько нотаций, а там пройдёт неделя-другая, он и забудет. То ли дело у меня был отец. Скор на расправу. Чуть что, так сразу хватал в руки ремень и хлестал без разбора. На теле вот такие красные рубцы оставались. Приходилось носить длинный рукав, чтобы в школе не расспрашивали, откуда они берутся.

— А разве он не боялся, что может вас покалечить?

— Покуда он пребывал в пьяном виде, у него никаких страхов не существовало. Потом протрезвеет, увидит, что натворил, буркнет что-то себе под нос, и будь здоров. А ты говоришь. По крайней мере, бить он тебя точно не станет.