- Чудило! - возразил Бобо. - Ведь они - это ты. И, общаясь с ними, тем самым я общаюсь с тобой.
- Не-е-ет, - Тролль отрицательно покачал указательным пальцем. - Он - это он, а мы - это мы.
- Вы - это он, как тут ни крути.
- Мы мыслим, значит, мы существуем.
- Это он мыслит.
- Но он меня любит! - воскликнула Малышка. Потом осеклась: - Вернее, утверждает, что любит. Значит, он любит самого себя?
- Если его больше некому любить, ему приходится это делать самому.
- Это означает, что если его, наконец, кто-то полюбит, то я исчезну?
- Очень может быть.
- А я? - поинтересовался Тролль.
- Не знаю. Все зависит от того, какую функцию ты выполняешь.
- Очень подлую функцию, - вмешался я в разговор.
- И это в благодарность за все, что я для тебя сделал? запротестовал Тролль. - Я же твой лучший друг.
Тут Малышка заплакала.
- Успокойся. - Я погладил ее по голове. - Ты исчезнешь только в том случае, если я встречу тебя в жизни. Но это ведь было бы здорово! Ты же не отказалась бы обрести плоть и кровь?
Она обхватила меня руками и уткнулась лицом в плечо.
- Ну вот, расстроил моих фантомов, - с укоризной бросил я Бобо. - Как ты вообще их обнаружил?
- Обижаешь, - Бобо любовно пнул Тролля кулаком в бок. - Я, конечно, еще не имею собственных филиалов сознания, но чужие-то обнаружить - что может быть проще для человека, развившего в себе определенные качества.
Мы выпили по рюмочке и принялись есть. Потом начали делиться сведениями о бывших друзьях. Кто где и как сейчас преуспевает. Малышка не слезала с моих колен, все сильнее прижимаясь и временами вздрагивая.
- Мне пора, - спохватился Бобо. - Иначе я не смогу лечь в девять.
- Каждый сходит с ума по-своему, - отозвался я. - Ладно, я тебя отвезу.
- Да не стоит. Зачем тебе куда-то ехать на ночь глядя? Тем более, под газом. Я как-нибудь на С-бане...
- Ну вот еще! - Я извлек из кармана автомобильные ключи. Нет на свете силы, которая помешала бы мне отвезти однокашника.
Грязную посуду я свалил в рукомойник.
Когда мы вышли из подъезда, я остановился, как вкопанный, и замотал головой, поскольку напротив дома стояли два "Твинго" цвета морской волны. Вроде бы я еще не настолько набрался...
Однако дверца открылась только в одном из них. Оттуда выпорхнула Мариночка Косых и направилась ко мне.
- Пожалуй, тебе все же придется проехаться на С-бане, сказал я Бобо и развел руками.
- Как хорошо, что ты дал мне свой адрес! - воскликнула Марина. - Дома одной так тоскливо! Так невыносимо!
Я вспомнил про Малышку.
- Может, поедем к тебе? - предложил я. - У меня здесь достаточно убого.
- Ни за что! Меня уже тошнит от этой тотальной роскоши. Господи! Как я раньше ко всему этому стремилась! А теперь... глаза бы не видели!
- Похоже, у тебя начинается ностальгия по родине.
- Вполне возможно.
- Ну, с этим легко совладать. Пожертвуй свое состояние в пользу беженцев из Руанды и...
- Хорошая идея.
Она прижалась ко мне всем телом, и я забыл про Малышку да и вообще обо всем на свете забыл. Мы пошли наверх.
Стоило нам показаться в комнате, как Малышка тут же устремилась прочь. За ней последовал Тролль, на прощанье пригрозив мне кулаком.
- Кто был этот парень? - поинтересовалась Марина.
- Кого ты имеешь ввиду? - Я насторожился. Неужели и она обнаружила Тролля?
- Ну, вы ведь вдвоем вышли из подъезда.
- А, это мой старинный приятель. Случайно встретил его в Берлине.
- Случайно встретил в Берлине своего старого приятеля? Так не бывает.
- Как выяснилось, бывает.
Я налил в рюмки коньяк, и мы выпили.
- Кофе?
- С удовольствием.
Я вышел на кухню. Там столкнулся с Малышкой, ожесточенно теревшей воображаемой тряпкой посуду. На меня она даже не взглянула. А когда я попытался поцеловать ее в щеку, решительно отвернулась.
В дверях появилась Марина и застыла в эффектной позе.
- Где она?
Я оглянулся на Малышку.
- Кто, она?
- Та, кто делит с тобой ложе. Ведь ты живешь здесь не один, верно?
- В принципе, я живу здесь с Джаичем, своим напарником. Который допрашивал всех у Шрико, помнишь? Но ложе с ним я не делю, можешь не беспокоиться. А ты что, надумала ревновать?
- А почему же тогда вы живете вместе?
- Мне это нравится! Какая милая у этих русских набобов амнезия! - Я принялся яростно помешивать кофе в турке. - Из соображений экономии, разумеется! Не у всех ведь под рукой оказываются мужья с наследством.
- А где он сейчас?
- Кто?
- Джаич.
- Ты задаешь слишком много вопросов.
- Это потому, что я нервничаю.
Кофе был готов.
- Пойдем в комнату.
Вот как бывает, - думал я. - Разом - пусто, разом - густо. То - никого кроме Малышки, то - Изабель и Марина в один и тот же день. Марина, конечно, значительно моложе, но Изабель француженка. У меня раньше никогда не было любовниц-француженок.
- Хороший кофе, - оценила мое искусство Марина. - После такого кофе хочется принять душ.
- Душ тоже очень хороший, - с энтузиазмом отозвался я. Недавно я прочистил в нем все дырочки.
Когда в ванной зашумела вода, я мигом постелил нам в большой комнате. Все же в том, что Джаич исчез, были и свои преимущества.