Смертельный турнир

— Когда?

— Ну, пара дней точно. А-а, ты волнуешься из-за турнира? Не переживай, на ноги он встанет. За результаты не отвечаю, но он же и так вроде один из первых? Призовое место от него не уйдет, не беспокойся. Главное, чтобы явился, тогда не дисквалифицируют.

Я кивнула. От сердца и впрямь немного отхлынуло. На турнире выступает Вейн, он-то ничуть не пострадал, но, если Карин к тому времени не встанет, брат тоже не сможет участвовать, ведь для всех они один человек.

Странно. Неужели Висперина пожалела Вейна? Не стала отбирать у него победу? Ведь наверняка могла придумать что-то такое, что уложило бы Карина в постель как минимум дней на десять. Или опасалась, что тогда виновника будут искать?

— Ладно, я пойду, — Имсен поднялся, и вместе с ним как по команде встал молчавший до сих пор Анс.

— Я тоже, — глухо проронил он.

На лице его была непонятная тень. Он словно с неким сожалением глянул на кровать.

И тут раздался глухой стон. Я бросилась к Карину и со смесью жуткой вины, жалости и облегчения увидела, что его веки медленно приподнимаются.

Затуманенные зеленые глаза обвели комнату. Остановились на мне. Лицо Карина исказилось, бледные запекшиеся губы чуть шевельнулись. Я поспешно схватила со стола графин, налила воды и протянула ему.

Подняться он не смог, пришлось помочь, придержать стакан у его губ, пока он пил. Жалость с каждым мгновением накатывала все сильнее. Жалость и гнев, беспощадный гнев.

Ни за что не прощу Висперину. Даже если бы Карин и впрямь обманывал ее, встречался бы со мной за ее спиной, разве это основание для того, чтобы избивать? Причем так подло, несколько человек на одного. И бросили его в бессознательном состоянии! Он вообще мог умереть!

Напившись, Карин кивнул. Я хотела было встать, но Карин схватил меня за руку. Кожа его была сухая и горячая.

— Сатьяна… — прохрипел он через силу, — они сказали, чтобы ты снялась с турнира. Иначе тебя тоже…

— Кто на тебя напал? — напряженно спросил от дверей Анс. — Ты видел?

— Не понял. — Карин покачал головой. — Они были в масках… — не договорив, он откинулся на подушку, веки бессильно закрылись.

— Карин!

Меня оттолкнули: Имсен бросился к кровати. Стал водить руками, прощупывая одному ему известные точки. Я наблюдала за ним, кусая губы, но почти сразу озабоченное выражение сошло с лица парня, и я тоже облегченно выдохнула.

— Все хорошо, пусть спит. — Целитель выпрямился, с тревогой глянул на меня. — Турнир? Это что, все из-за него? Надо доложить старшим.

— Надо, — поддакнула я, и вдруг почувствовала тычок в бок.

Дернулась, но потом сообразила: Вейн. Чем-то ему мои слова не понравились.

Имсен кивнул. Некоторое время постоял молча, потом вздохнул, развел руками.

— Ладно. Больше мне тут нечего делать.

Он снова направился к двери, Анс последовал за ним, но на пороге обернулся. Глянул на меня, на кровать. Показалось, хотел что-то сказать, но он только мотнул головой, повернулся и зашагал вслед за целителем.

Стоило двери закрыться, как стены залила знакомая серебристая дымка, густеющая на глазах.

— Сволочи! Убью… — прорычал взбешенный Вейн, проявляясь.

С размаху сел на кровать брата, схватился за голову, растрепывая черные волосы. Накрыл лицо руками и глухо застонал.

— Прости, — сказала я тихо. К горлу подкатил комок. — Это все из-за меня, если бы Висперина нас не увидела…

— Да при чем здесь ты?! — вдруг вызверился он, зеленые глаза блеснули яростью. — Ты-то в чем виновата? Это я последний придурок! Я вбил себе в голову, что все под контролем! И вообще был уверен, что ей наплевать!

Я молча смотрела на него, не зная, что сказать. В общем-то, мы оба были виноваты: и Вейн, который недооценил силу гнева Висперины, и я, махнувшая рукой на все это. И даже Карин, сам вчера сказавший, что Висперина единоличница, но никаких выводов из этого не сделавший.

— Надо было вчера кидаться ей в ноги, а я, болван, забил. Подумал, какая ей разница. Напрягаться было лень. А она… — Вейн скрипнул зубами и с отчаянием глянул на брата.

— Не переживай так, — попробовала успокоить его, — с Карином все будет хорошо. Имсен же сказал, к турниру он поднимется на ноги.

Вейн пропустил мои слова мимо ушей. Глухо пробормотал:

— Не могу себе простить, что не был с ним. С нами двумя они бы не справились.

— Тогда ваша маскировка раскрылась бы.

— К Хагосу ее!

Некоторое время мы оба молчали. Вейн по-прежнему сидел, расставив ноги и опустив голову, вжимая пальцы в лицо так сильно, что оставались белые следы. Карин, кажется, спокойно спал, и это была единственная утешительная новость.

— Что теперь?.. — нерешительно спросила. — Доложить старшим, пусть расследуют… Может, они сумеют определить, кто был тот целитель или маг.

Вейн покачал головой.

— Нет, — уронил мрачно, — нельзя. Если нами займется ректор — а он займется, если история дойдет до деканата, тогда нас обоих раскроют.

— Ты только что послал маскировку к Хагосу.

Вейн зло блеснул глазами.

— Есть разница — ради того, чтобы защитить кого-то, или для того, чтобы отомстить. Со вторым мы и сами справимся.