Смертельный удар

Восточная сторона представляла собой район только для белых к востоку от Южного Чикаго. Эту местность отделяла от города река Кэлумет, и ее жители отличались стремлением вести замкнутый, ограниченный местными интересами образ жизни. Родители Луизы все еще жили там, в том самом доме, где она выросла.

— Ну что ж, это уже кое-что, — сказала я обнадеживающе. — Как считаешь, какое население было там в тысяча девятьсот шестидесятом году? Тысяч двадцать? И только половина из них мужчины. И многие из них дети… У тебя есть еще какие-нибудь идеи?

— Нет, — буркнула она, — поэтому мне и нужен детектив.

Прежде чем я смогла возразить, в дверь позвонили. Кэролайн посмотрела на часы:

— Это может быть тетушка Кони. Она иногда приходит так поздно. Я сейчас вернусь.

Она побежала к входной двери. Пока она общалась с посетителем, я машинально листала журнал, посвященный развитию промышленности по переработке отходов, и пыталась понять, неужели я настолько безрассудна, чтобы начать поиски отца Кэролайн. Когда Кэролайн вернулась в комнату, я внимательно разглядывала фотографию гигантской печи для сжигания мусора.

Следом за Кэролайн вошла Нэнси Клегхорн, моя старая подружка по баскетболу, которая теперь работала в ПВЮЧ.

— Привет, Вик! Извини за вторжение, но я хотела поставить Кэролайн перед фактами…

Кэролайн с извиняющимся видом посмотрела на меня и спросила, не возражаю ли я подождать несколько минут, чтобы мы могли закончить.

— Вовсе нет, — вежливо ответила я, желая понять, обречена ли я провести ночь в Южном Чикаго. — Хотите, чтобы я вышла в другую комнату?

Нэнси покачала головой:

— Ничего личного, не беспокойся.

Она села и расстегнула пальто. На ней было теперь терракотовое платье с красным шарфом и на лице — косметика, но она по-прежнему казалась неприбранной и взъерошенной.

— Я прилетела на собрание загодя. Рон ждал меня — Рон Каппельман, наш юрист. — Она искоса взглянула на меня. — И мы обнаружили, что нашего вопроса нет в повестке дня. Поэтому Рон пустился в объяснения с этим жирным идиотом Мартином О’Гера, сказав, что мы заранее подготовили все документы и он договорился с секретаршей сегодня утром, чтобы нас включили в повестку. О’Гера тут же разыграл спектакль, что он возмущен и не понимает, что происходит-, звонит секретарше и исчезает на время. Потом возвращается и заявляет, что якобы было слишком много юридических проблем с нашим представлением и они решили не рассматривать эти документы сегодня вечером.

— Мы хотим построить здесь вторую линию завода по переработке растворителей, — пояснила Кэролайн. — Мы получили средства, у нас есть участок, мы имеем специалистов, которые прошли все мыслимые тесты Управления по охране окружающей среды (УООС), и у нас есть клиенты прямо под носом — «Ксерксес» и «Глоу райт». Это означает добрую сотню рабочих мест и шанс сократить количество отходов, закапываемых в землю. — Она повернулась к Нэнси: — Так, какая там загвоздка? Что сказал Рон?

— Меня так вывели из равновесия, что я не могла говорить. А он так рассвирепел, что я испугалась, как бы он не сломал шею О’Гера, если, конечно, сумел бы найти ее под жестким воротником. Но он позвонил Дэну Зимрингу, юристу УООС, ну, ты знаешь, и Дэн сказал, что мы могли бы зайти к нему. Поэтому мы помчались туда, он посмотрел все наши бумаги и сказал, что документы в лучшем виде.

Нэнси взбила рукой свои вьющиеся волосы, и они поднялись дыбом, образуя нимб вокруг ее головы. Она рассеянно придвинула к себе цыпленка.

— Я скажу тебе, что я думаю на этот счет, — выпалила Кэролайн, краснея. — Они, вероятно, доложили Арту Юршаку… ты понимаешь, профессиональная этика или еще какое-нибудь подобное дерьмо. И боюсь, что он заблокировал наш проект.

— Арт Юршак, — повторила я. — Он все еще член городского управления? Ему, должно быть, лет сто пятьдесят уже…

— Нет-нет, — нетерпеливо перебила Кэролайн. — Ему шестой десяток, верно, Нэнси?

— Я полагаю, ему года шестьдесят два, — проговорила она с набитым ртом, поглощая цыпленка.

— Не о возрасте речь, — поспешила добавить Кэролайн. — Это Юршак, должно быть, пытается заблокировать решение по строительству завода.

Нэнси облизала пальцы. Она поискала глазами, куда бы положить обглоданную косточку, и наконец пристроила ее обратно на тарелку с остатками цыпленка.

— Я не понимаю, как ты это вычислила, Кэролайн. Там может быть полно людей, которые не хотели бы видеть здесь производство по переработке вторсырья.

Кэролайн взглянула на нее сузившимися глазами:

— А что сказал О’Гера? Он же должен был назвать какую-то причину, чтобы не допустить слушания нашего вопроса.

Нэнси нахмурилась:

— Он сказал, что нам не следует выносить на рассмотрение подобные предложения, не заручившись поддержкой общественности. Я ответила, что общественность за нас на все сто процентов и что я готова показать ему копии петиций и документы на собранные суммы, но он рассмеялся, очень довольный, и сказал, что далеко не все «за». Он-де сам слышал от людей, которые возражают…