Смертельный вояж

Почему-то встреча с прошлым порой преподносит именно такие ощущения. Настоящее шепчет, что мы идем верным путем, но стоит заглянуть в блеклые глаза минувшего, как мы, словно в зеркале, видим, чего достигли, а чего нет. К сожалению, это мутное зеркало показывает нам то, чего вовсе не хочется видеть. И мы продолжаем свой путь в надежде, что никогда больше не придется почувствовать, как под сердцем зашевелится мерзкая гадюка горечи от встречи с прошлым.

* * *

Чтобы раздобыть информацию о Рите, Глеб решил обратиться к майору Евгению Юрьевичу Чалкину. В далеком прошлом он был просто лейтенантом, которого Глебу, когда они оставались вдвоем, было позволено называть Женей. В Югославии Глеб воевал под его началом, и вместе они съели не один пуд соли, сдобренный по́том, кровью, а то и слезами. Женя всегда говорил, что, если в мирной жизни возникнет такая нужда, Глеб может рассчитывать на его помощь. И сегодня Глеб вспомнил о своем боевом командире, работавшем сейчас в полиции.

Одолеваемый сомнениями, он взял в руку мобильный телефон. Какой же он теперь Женя, если дослужился до важного поста и, наверное, умудрился, как все тамошние старшие офицеры, отрастить солидное пузцо? Возможно, и не помнит он тех, с кем воевал да виноградный самогон в окопах пил. Но, отмахнувшись от этих мучительных вопросов, как от мошкары, Глеб решил позвонить, не откладывая разговор на потом. Это было непростой задачей, потому что не любил он просить о чем-то, пусть и своих. И свой ли ему теперь майор Евгений Чалкин?

«Будь что будет», — сказал себе Глеб и набрал телефонный номер.

— Алло! — бодро ответил знакомый голос бывшего командира.

— Привет, Женя!

— Кто это? — неуверенно спросили на том конце. — Я вас что-то не узнаю…

— Глеб Жеглов. Если еще помнишь такого.

— Глеб? Помню конечно! — Женя радостно хохотнул. — Как я могу забыть дружка боевого?

— Как ты?

Вместо ответа Глеб услышал, как Женя, прикрыв микрофон рукой, сказал:

— Ирочка, эти бумаги на стол положи. Я через две минуты подпишу. — Он кашлянул в трубку и виновато пояснил: — Прости, но от работы не убежишь.

— Это ты извини, что отвлекаю. Давай я сразу к делу перейду, ладно?

— Конечно, — с облегчением выдохнул Женя. — Говори, что стряслось.

— У меня близкий человек пропал. Найти нужно. — Подумав, Глеб добавил: — Муж считает, что ее похитили.

— Та-а-а-ак, пропала… Ну хорошо. — Женя задумчиво помычал. — Что ж, давай ее имя и фамилию, я по своим каналам пробью. Потом отзвонюсь тебе.

— Спасибо, брат, — растроганно поблагодарил Глеб. — Ее зовут Рита Соколова, девичья фамилия — Белякова. Я сейчас у мужа отчество узнаю.

— Обижаешь! Что я за мент, если сам отчество выяснить не смогу? — Женя засмеялся. — Найдем, хоть живую, хоть мертвую! — И, спохватившись, добавил серьезно: — Прости, я не то имел в виду. Найдем, конечно. Только… Н-да… Только нужно маленько подогреть людей, которые будут поисками заниматься. Мне, конечно, ничего не надо, но остальные за «спасибо» зад от дивана не оторвут. Ты же знаешь…

— Понятно, — сказал Глеб. — Сколько нужно?

— Тебе как своему я за три тысячи это дело организую.

После легкого замешательства Глеб уточнил:

— Долларов, что ли?

— Ну конечно, брат! — Женя засмеялся. — Разве сейчас кто-то за другую валюту работать станет?

Глеб молчал, прикидывая, найдется ли у него нужная сумма.

— Ладно, — прервал его размышления Женя. — Тебе за две сделаю. Но деньги вперед. — Он снова как-то неприятно рассмеялся. — Так что вечером жду к себе на чай.

— Я могу сейчас к тебе на работу подъехать.

— С ума сошел! Говорю же, домой заедешь после семи. Адрес напомнить?

— Не надо. У меня в блокноте записан.

— Ну, тогда до вечера.

— До вечера.

Сжав голову руками, Глеб опустился на корточки посреди комнаты. На душе было так тяжело, что хотелось заплакать. Вернее, заскулить, свернувшись клубочком. Человек, с которым они прикрывали друг другу спины на войне и делились пайком, теперь хочет заработать на его беде. Что с нами творится? Что с нами делают деньги и власть? Или это делаем с собой мы сами?

Глава 5

Рита провела на складе несколько бесконечно долгих дней. Новая знакомая переносила лишения легче, чем она сама, и Рита завидовала ее спокойствию. За все это время они ни разу не выходили на улицу, спали в душном сарае, прямо на дощатом полу, по которому сновали крысы и насекомые. Сыновья старого турка приносили еду для них и корм для норок. При этом то и другое не различалось ни вкусом, ни цветом, ни запахом.

Кроме чистки шкур, женщины занимались кормлением животных и уборкой их невероятно вонючих клеток. Зверьки ели каши, рыбу и несвежее мясо. Каждый раз, когда Рита видела, как норки обгладывают кости, ей становилось не по себе.