Смерти подобна (СИ)

— Ваша мать — удивительная женщина, отец диакон, — произнес император Николай, а Вася сжал кулаки. — И невеста невероятно красива. Поздравляю. Надеюсь, она будет служить своей стране с не меньшим усердием, чем вы.

— Благодарю, ваше величество, — голос Шумского чуть дрогнул.

Недосказанность царила повсюду. Внезапное осознание того, сколько тайн окружало царскую семью и это место, снизило градус восторга по поводу великолепия сегодняшнего мероприятия. Захотелось сбежать, но никто не дал бы мне сделать ничего подобного. Император едва заметно кивнул, а оркестр коснулся волшебных инструментов. Только сейчас я заметила двух магов среди них, которые одновременно приподняли скрипки.

— Не окажите мне честь открыть бал, Кристина? — голос наследника престола вывел из задумчивости. Я удивленно приподняла брови и повернула голову, встретившись с взглядом темно-серых глаз. Неуверенно скользнув взглядом по Васиному лицу, заметила, как он скрипнул зубами.

— Я…

— Алексей, — в голосе императора послышалось предупреждение, но договорить не успел. Сильный кашель заставил Николая содрогнуться. Услужливый слуга быстро подал ему белый платок. Я нахмурилась, замечая слабый отпечаток чужой магии на ауре. Проклятие? Или что-то еще?

— Ваше величество? — тихо спросил Ящинский, неуверенно скользнув взглядом по руке императора, сжавшего окровавленный платок.

— Все хорошо, открывайте бал, — хрипло произнес его величество.

Меня настойчиво потянули в центр зала следом за императором, взявшим под руку супругу какого-то иностранного аристократа. Иуда Авраамовна оказалась дальше, вместе с Ящинским, а Анну Фаберже сопровождал Вася, с которым мы едва успели обменяться взглядами.

— Умеете танцевать полонез, Кристина? — губы наследника престола дрогнули. На секунду показалось, будто сейчас мелькнет раздвоенный язык, и Алексей Николаевич зашипит от удовольствия.

— Не очень хорошо, — осторожно отозвалась я, вздрагивая от прикосновения холодных пальцев, которые ощущала даже через кружево печаток. Стоять вот так, вторыми в паре, на глазах у всех присутствующих мне совсем не улыбалось.

— Ничего страшного, — выдохнул Алексей, наклоняясь и обжигая кожу за ухом горячим дыханием, отчего по все тело пошло мурашками. — Я буду вести.

Музыка из оперы «Евгений Онегин» задала такт. Первая пара — всегда ведущая, именно она задавала стиль танца. Пройдя несколько шагов, едва заметно привставая на носочках каждые два шага, Алексей сделал оборот, придерживая мою руку, а после отпустил. Все дамы повернулись лицом к гостям, сделав оборот, и присели в реверансе, раскрывая веер. Я боялась двух вещей: наступить на подол или рухнуть на скользком полу во время очередного круга. Каждый раз приходилось считать, делая очередное движение следом за императором с его парой.

Мы с Алексеем кружили друг напротив друга, стараясь не отставать от остальных. Взгляд у его высочества был тяжелым, он словно заполнял собой пространство вокруг, не давая дышать. Я вздохнула с облегчением, когда с остальными девушками оказалась в круге, попеременно приседая и кружа в одиночку. Заметила Шумского, стоящего поодаль, и выдохнула, стоило Васе кивнуть мне.

— Вы необычайно молчаливы, — протянул Алексей, едва я вновь оказалась в его руках.

— Боюсь наступить вам на ногу, если собьюсь с ритма, — процедила я, стараясь дышать ровнее.

— Ничего, не стану обижаться, — улыбнулся цесаревич, делая очередной круг по залу под восторженные вздохи дам.

О, клуши! Не видели вы его глаз, стоило мне только посмотреть в лицо Алексея Николаевича, хотелось броситься наутек. А ведь он человек, даже не маг. Но власть превратила царского наследника в худшее подобие императора. Рядом с Николаем хотя бы можно свободно дышать.

— Мой жених, — голос дрогнул, впервые в жизни я обозначила статус Шумского для себя и других вслух. Прочистив горло, я постаралась взять себя в руки.

Брось, Кристина. Тебе жить осталось два понедельника, а ты лужей растеклась перед его высочеством.

— Меня интересует его положение, — закончила я твердо, заставив наследника престола удивиться.

Видимо, не ожидал, что кто-то может справиться с эмоциями рядом с ним. Впрочем, ненадолго. Стоило ладони цесаревича скользнуть по моей спине гораздо более откровенно, чем требовал этикет, стало душно в помещении.

— Вас сейчас волнует отец диакон, Кристина? Возможно, ваш досуг могу скрасить я? — голос у цесаревича стал ниже, а взгляд темнее. Я прищурилась и резко подалась назад, гораздо быстрее, чем требовал танец.

— Он всегда меня волнует! — прорычала я, сжимая пальцы усмехнувшегося Алексея. — А вам не стоит задавать подобные вопросы почти замужней даме!

— Вы пришли просить за него или усугубить положение? Имейте в виду, я не привык к отказам, — обозначил он свою позицию невозмутимо, продолжая улыбаться присутствующим. Широко, открыто, но очень-очень фальшиво.