Смерти вопреки. Реальная история человека и собаки на войне и в концлагере

«Известный друзьям как «Черный Джо», он имел привычку стоять над монтажниками и орать на них. Орал он прямо в ухо, на практике давая заключенному возможность познакомиться с понятием «болевой порог». Если соединение срывалось, этот охранник сразу же обвинял в неудаче монтажника и бил того по голове стыковкой, которую всегда носил с собой. Когда до «Черного Джо» доходило, что нужен новый болт, он своим зычным голосом подзывал носильщика болтов, требуя новую гайку и новый болт. Когда носильщик выдавал гайку и болт, он получал те же оплеухи, что и монтажник».

Оборудование и материалы вряд ли были первосортными. Многие рельсы, болты и пластины были, по воспоминаниям Фицджеральда, «украдены на Яве, и кое-что из этого, похоже, укладывали еще в XIX веке». Другие, особенно тяжелые рельсы, были маркированы надписью «Брокен-Хоул-Пойнт, Австралия». Если что-то действовало не так, как надо, наказывали ближайших к точке сбоя военнопленных.

Иногда случались и перерывы, поскольку люди умышленно срывали работы. Мелкий саботаж позволял пленным хоть как-то сопротивляться поработителям. Движки глушили с помощью мякоти бананов. Костыли умышленно забивали в мягкий грунт, чтобы на этих участках паровозы опрокидывались в заросли. А еще костыли загоняли в шпалы слишком энергично, настолько сильно, что они ломались, или недостаточно сильно, и тогда костыли тоже ломались. От многих костылей оставались одни шляпки, но и такие забивали в землю, чтобы создать видимость того, что рельсы соединены со шпалами должным образом. Но когда вагон наезжал на такое соединение, оно разваливалось.

Фрэнк сообщил о своих личных диверсиях в официальном отчете, который он заполнил после освобождения: он обеспечил «уничтожение запасов горючего, приоткрывая затычки на бочках с горючим и устанавливая бочки вверх дном» и «пряча запасные части к машинам»[6].

Фрэнк снижал эффективность работы японских машин, «добавляя песок и суматранский коричневый сахар в авиационное и транспортное горючее и смазку».

Фрэнк препятствовал и строительству железной дороги: он вбивал костыли в шпалы между слоями древесины, в результате чего шпалы трескались под тяжестью поездов, а иногда это вызывало сход поездов с рельс. А еще Фрэнк «делал шпалы из гнилого дерева».

Иногда попытки диверсий были намного более смелыми. В одном памятном случае совершенно безумный, но неукротимый австралиец, которого звали Слинджер, несколько дней чинил паровоз, за что его расхваливали японцы, а пленные шепотом называли «предателем». Но когда корейский охранник развел пары, паровоз взорвался и охранник погиб при взрыве.

Независимо от снижения темпа работ, от пленных ожидали укладки двенадцати сотен метров пути в день, хотя многое зависело от характера местности, и задание часто оставалось невыполненным. Поскольку пленные резко слабели, норму снизили до двухсот-трехсот метров в день. Но даже укладка нескольких метров пути давалась ценой огромных усилий. Фицджеральд, валлиец родом из Кардиффа, которого японцы называли «Джаперином» из-за его усиков, похожих на усики Чарли Чаплина, запечатлел происходившее в коротких воспоминаниях о жизни в Пакан-Барое.