Смерти вопреки. Реальная история человека и собаки на войне и в концлагере

Канонеркам нового поколения едва предоставилась возможность охранять судоходство по Янцзы. Первого сентября 1939 года Германия вторглась в Польшу, положив начало Второй мировой войне. Британское Адмиралтейство, предвидя будущий союз Японии и Германии, выбрало консервативную стратегию и перевело канонерские лодки из Китая в самую мощную крепость империи в Азии, Сингапур.

Впервые в жизни Джуди покидала Китай. «Кузнечик» вышел в Восточно-Китайское море и взял курс на юг. Джуди никогда не вернется в город, в котором родилась.

Первый этап пути, до Гонконга, не был особо опасным, но для пойнтера, привыкшего к сравнительно спокойным речным условиям, океанское плавание стало пыткой. Морской болезни подвержены все млекопитающие, а не только люди, и большую часть времени Джуди тошнило. Команда пыталась помочь ей: Джуди не кормили и заставляли ее ежедневно делать «гимнастику», но собака пришла в себя только в последние 18 часов плавания и снова стала жизнерадостной собакой, какой обычно и была. «Она жрала как лошадь», – записал в судовом журнале рулевой[2]. После короткой стоянки в Гонконге «Кузнечик» продолжил путь к новому порту приписки.

Британская колония Сингапур, остров в форме алмаза, около 27 километров в длину и 45 километров в ширину, был местом, где моряки смогли перевести дух, но в то же время им пришлось вернуться к «настоящей военно-морской жизни». Джуди и команда «Кузнечика» ушли из зоны активных боевых действий в Китае в мирный, почти гедонистический город, в котором удовольствия были возведены в культ и в котором прославленные коктейли Лонг-бара в отеле Ruffles казались важнее подготовки к войне. В этом отношении время, проведенное в Сингапуре, напоминало беззаботные деньки европейцев в Шанхае до того, как японцы положили конец легкомысленной жизни в Китае. Говоря языком многочисленного местного британского населения, Сингапур был страной «запахов, китаёз и напитков» – токсичной смеси экзотической азиатской культуры, густой влажности, пьянства и плохой канализации.

В то же время канонеркам не надо было больше плавать вверх и вниз по Янцзы как фактически независимым боевым единицам. Теперь моряки несли службу на очень важной базе британского ВМФ, и в первые недели пребывания в Сингапуре моряков с канонерок изводили необходимостью постоянно козырять и внезапными проверками. Форменные рубашки приходилось заправлять в брюки (и вообще носить), бриться надо было ежедневно, а корабль – постоянно содержать в безупречной чистоте. Перемены ощутила и Джуди. Хотя никто из старших офицеров не выражал неудовольствия тем, что Джуди была талисманом канонерки, ее перемещения по кораблю жестко ограничили, и она больше не могла совершенно безнаказанно бродить по всему кораблю или пьянствовать, не думая о завтрашнем похмелье.

Война мало-помалу сжимала мир смертельными тисками. Довольно скоро Джуди снова услышит рев орудий. Но на другом конце света другие собаки уже оказались в гуще боевых действий.

* * *

Применение собак в боевых действиях восходит, вероятно, к VII веку до н. э., когда боевые псы Магнесии помогли отразить вторжение эфесян. Собак (сохранившаяся эпитафия сообщает, что одна из них носила кличку Летаргос) спускали для того, чтобы они завязали бой и расстроили ряды захватчиков, после чего следовала атака конницы[3]. Спустя два века персы использовали собак как орудие психологической войны, выводя в передовые ряды сотни псов, чтобы смутить своих противников-египтян, считавших собак богами. Собаки участвовали в битвах при Марафоне и в Фермопилах и служили в римских легионах по всей империи.

И в дальнейшем собаки участвовали почти во всех войнах и боях, крупных и малых, происходивших по всему свету[4]. Во время Гражданской войны в США собаки шли вместе с солдатами, как с теми, кто пел «Боевой гимн республики», так и с теми, кто пел «Дикси». На священной земле Национального мемориального музея битвы при Геттисберге есть памятник бостонскому терьеру по кличке Салли. Эта собака-талисман 11-го волонтерского полка Пенсильвании оставалась с бойцами с начала битвы при Геттисберге и до 1865 года, когда она была убита и похоронена в Вирджинии[5]. Сотни тысяч посетителей музея ежегодно читают следующую надпись, свидетельствующую о том, какую ценность представляли собаки для боевых частей во время войны между штатами:

ДЛЯ БОЙЦОВ, НАХОДИВШИХСЯ ВДАЛИ ОТ ЛЮБИМЫХ, ОНИ БЫЛИ

ЗАМЕНОЙ РОДНЫХ И ДРУЖЕСКИХ ЛИЦ,

ДЛЯ РАНЕНЫХ ОНИ БЫЛИ НАДЕЖДОЙ,

ДЛЯ УМИРАЮЩИХ – ПОСЛЕДНИМ УТЕШЕНИЕМ.

ВЕТЕРАНЫ НАВЕЧНО СОХРАНЯТ ПАМЯТЬ О НИХ[6].