Смертная казнь

Между тем в большинстве законодательств в случае беременности приговоренной предусматривалась отсрочка казни. Теоретически сразу же после родов: Бельгия, Объединенные Арабские Эмираты, Мадагаскар, Сирия. Сорок дней после рождения ребенка: Чили и Марокко. Два месяца спустя — Иран. Три месяца спустя — Иордания. Через год — в Югославии. Два года после родов — в Алжире и Саудовской Аравии.

В странах, где наряду с расстрелом применяют и другие виды высшей меры наказания, сроки приведения приговора в исполнение не зависят от способа казни.

Расстрел женщины-убийцы в Сербии. Гравюра. Частн. кол.

Из сорока тысяч дезертиров американской армии во время Второй мировой войны сорок девять были приговорены к высшей мере наказания. Один из них, № 36896415, из 109-го пехотного полка, расстрелянный 31 июня 1945 года в Сент-Мари-о-Мин (небольшой городок в Вогезах), вошел в историю как единственный со времен войны Севера и Юга американский солдат, которого расстреляли за дезертирство.

История жизни двадцатилетнего солдата, которому генерал Дуайт Эйзенхауэр отказал в помиловании, легла в основу нескольких книг и фильмов.

Когда Словика привели к столбу, один из двенадцати членов расстрельной команды, некий Аарон Мориссон, снайпер, сбивавший монету с двадцати шагов, воскликнул: «У нас одиннадцать лишних человек, они впустую потратят патроны». Группа была вооружена винтовками «М1» — оружием, поражающим цель с расстояния более километра.

Когда врачи осмотрели тело Словика, они пришли к удивительным выводам: ни одна пуля не попала в сердце. Снайперы проявили себя ужасно. Пули прошли между шеей и левым плечом, а также ниже сердца. Между тем одиннадцать выстрелов достигли цели, и это доказывало, что неловкость была случайной и никто из стрелков, в том числе Аарон Мориссон, не сумел совладать с волнением. После первого залпа Словик был еще жив. Офицер, командовавший расстрелом, посчитал нецелесообразным давать второй залп. Словик действительно умер через несколько секунд.

Существуют бесчисленные примеры того, как не только после первого залпа, но и после одного и даже нескольких «контрольных выстрелов» агония осужденных не прекращалась. К числу особенно ужасных случаев такого рода относится казнь лейтенанта Дегельдра, подчиненного генерала Салана, приговоренного к смерти при де Голле за покушение на государственную безопасность.

Его адвокат, мэтр Тиксье-Виньянкур, присутствовавший на казни, так описал случившееся: «Я сразу отметил, что группа состояла из двенадцати пехотинцев, неряшливо одетых и державших ружья словно удочки… Дегельдр запел «Марсельезу».

Прозвучала команда.

«Люди стреляют по очереди. Дегельдр не падает. Унтер-офицер подходит справа и производит «контрольный выстрел»… Дегельдр не падает… Я вижу, что последняя пуля попала ему в плечо. Дегельдр теряет сознание, но дышит глубоко. В соответствии с законом, казнь закончена, но осужденный еще жив». Тиксье-Виньянкур кидается к солдатам, тщетно требуя военного врача, которого почему-то нет. Он кричит, чтобы беднягу отвязали. «Капитан, командовавший расстрелом, — пишет знаменитый адвокат, — сказал мне: «Мэтр, он начал хрипеть. Вы полагаете, гуманно оставлять его мучиться?.. Унтер-офицер выдвигается вперед. Ему никто не препятствует. Он стреляет в голову Дегельдра, еще и еще. Три выстрела, и все мимо. Это какое-то безумие! Четвертая пуля вызвала брюшное кровотечение, свидетельствовавшее о том, что несчастного еще можно спасти. Дегельдр все еще жив. Только пятый выстрел оборвал его дыхание».

Казнь мятежников на Мадагаскаре. Гравюра Фортуне-Луи Меоля. Частн. кол.

Казнь немецкого генерала Антона Достаера. Фото «Кейстон».

В 1953 году Английская Королевская комиссия при изучении различных способов казни, пригодных для применения в Великобритании, назвала ряд проблем, связанных с расстрелом. В своих заключениях комиссия отмечала, что расстрел с помощью команды неприемлем по двум основным причинам. Первая: требуется большое число исполнителей. Вторая: «он не удовлетворяет главному принципу искомого метода эффективной и пристойной казни, не гарантируя мгновенной смерти».

В случае казни через расстрел приговоренные нередко остаются в сознании после первого залпа, но иногда взвод получает команду не убивать первым выстрелом, дабы продлить мучения.