Смертник

   Истошно орал, конечно, Краб. Он стоял, прислонившись к стене. Автомат в его руках ходил ходуном. Парень давил и давил на спусковой крючок, тогда как в магазине закончились патроны.

   Краб волновал Грека в последнюю очередь.

   Из дверного проема, перебираясь на четырех конечностях, под ноги Очкарику выкатился снорк. Еще один лежал на полу у стены с пробитым черепом.

   Гулкое, злобное рычание наполнило комнату.

   Снорк подобрался, готовясь к прыжку. Изуродованное мутациями тело распласталось в воздухе, когда в огромный череп чуть выше круглых стекол противогаза впились пули. Снорка отбросило к стене. Он заскользил вниз, оставляя в трещинах кафеля куски мозга. Черная блестящая дорога тянулась следом за ним.

   Очкарик расчетливо палил короткими очередями. Он выстрелил еще в одну тварь, прыгнувшую из темноты. Снорк успел подняться на задние конечности, выставив вперед руки, увенчанные длинными когтями. Пули угодили в грудь, покрытую костяными наростами, и не причинила мутанту вреда.

   Очкарику пришлось бы плохо, если бы не Макс. Парень отступил левее и разрядил магазин в голову снорку. Тело некоторое время еще двигалось. Мелькали в воздухе кривые когти, слепо нанося удары в разные стороны.

   Макс полез за запасным магазином, и в это время из дверного проема прыгнул еще один снорк.

   Тварь, передвигавшаяся на удивление шустро, миновала вопящего Краба, дрожащими руками пытающегося водворить магазин  на место. Перевязанные бинтами пальцы плохо слушались. Краб не оставлял попыток, но у него плохо получалось.

   Очкарик методично, как при стрельбе в тире, выпустил короткую очередь в снорка. Опытная тварь, судя по всему, успела побывать в передрягах. Молниеносно дернувшись, снорк ушел из-под обстрела. Пули вонзились в тело безголовой твари, бившейся в судорогах.

   Очкарик отступил на шаг, чтобы поймать тварь в прицел. Снорк разрезал воздух острыми когтями всего в нескольких сантиметрах от его ног. Тварь готовилась к следующему удару, когда к месту событий подоспел Грек. Его пуля, посланная в голову, остановила злобную тварь.

   Из темноты неслось глухое, утробное рычание, отражали тусклый свет десятки стекол.

   Неудачная атака несколько отрезвила тварей. Возникла заминка.

– Бесполезно, Грек, – Перец рванул его за рукав. – Уходим. Если снорки решили устроить пирушку, значит их очень много, – на бегу добавил он и шагнул в коридор, из которого появился.

– Уходим! – крикнул Грек. И остался на месте, дожидаясь, пока Очкарик с Максом поднимут с пола рюкзаки.

   Словно почуяв, что добыча ускользает, рванулся вперед снорк. С мерзким скрежетом когти царапали плиты. Не обратив внимания на вжавшегося в стену Краба, тварь бросилась на Грека.

   Отступать, имея за спиной бешеную тварь, было смертельно опасно. Грек выстрелил, давая возможность новичкам скрыться в дверном проеме. В последний момент снорк откатился в сторону, уходя от нацеленных в голову пуль. Саркофаг, за которым стоял Грек, мешал как следует прицелиться. Снорк передвигался зигзагами и был быстр, как химера. В спину стрелять было также бесполезно, как и в грудь. Вдоль спины тянулся хребет, освобожденный от мяса и кожи, похожий по строению на человеческий, но на порядок толще.

   Грек выстрелил и снова промахнулся. Пули скользнули вдоль хребта, и ушли в стену. Брызнули во все стороны осколки кафельной плиты.

   Саркофаг, до того мешавший Греку, спас ему жизнь. Пока тварь, с низко опущенной головой разбиралась с возникшим препятствием, проводник поймал ее в прицел. Пули пробили стекла противогаза, разметав содержимое черепа по полу. Снорк дернулся и опрокинулся навзничь.

   Проводник не стал дожидаться, пока успокоится бьющееся в конвульсиях тело. Он повернулся и побежал по коридору. Вслед ему понеслось хриплое рычание.

– Грек, ты где? – раздался крик. – Торопись, давай! Ждать не буду.

   Проводник в мгновенье ока преодолел длинный коридор и оказался в огромном складском помещении. Вдоль стен тянулись бесконечные металлические стеллажи, в центре возвышались многочисленные завалы.

– Наконец-то, – проворчал Перец, разглядывая Краба, появившегося в проеме.

   Рядом с Перцем стояли новички. Упрямо сжал губы Очкарик. Макс не отрывал от проводника отчаянного взгляда, одной рукой придерживая автомат. У ног Краба растекалась лужа крови. По всей видимости, снорк успел его достать – ниже колена камуфляж превратился в лохмотья.

– Чего встали? – гаркнул Перец. – Я один работать буду? Сейчас стеной попрут, тогда настоитесь!

   Он ухватился за ближайшую металлическую конструкцию и рванул вниз. Стеллаж накренился и рухнул на пол. С оглушительным треском вылетели из пазов оси, пробили плиты, глубоко вонзаясь в трещины.

   Падали стеллажи, увеличивая завал. Стоял грохот, от которого закладывало уши. Поднималась столбом пыль.

   На помощь Перцу поспешил Очкарик. Макс тоже не заставил просить себя дважды. Он работал наравне со всеми, по возможности оберегая раненую руку.

   Только Краб воспользовался передышкой. Он подвернул превратившиеся в лохмотья разорванные штанины и полез в аптечку за бинтом. Перепачкавшись в крови, он пытался наложить повязку непослушными руками.