Смертник

   Перешагивая через высокий порог, Грек услышал, как Сэмэн сказал:

– Не пытайся меня обмануть, Сусанин. Грек останется у меня под рукой, пока я лично не смогу убедиться, что план верен. Думай об этом, когда попытаешься меня обмануть…

КРАСАВЧИК

Далекий женский крик не затихал со временем, а наоборот разрастался. Зазвенел в щелях сарая, вывернул из окон уцелевшие куски стекла и швырнул вниз. Осколки воткнулись в землю в двух шагах от мышеловки. Крик не смолкал, летел дальше и, наконец, вкатился в сарай, взметнув в воздух тучи пыли.

   Красавчик стоял у радужной стены, напряженно всматриваясь в черный провал сорванной с петель двери. Чернота клубилась. Серый дым вливался в сарай через порог, змеился по полу, послушно замирая у края мыльного пузыря.

   Сталкер отвлекся, изучая природу дымного облака, в центре которого наливался радужным сиянием мыльный пузырь. Когда Красавчик оторвался от странного зрелища, было уже поздно – он пропустил начало.

   Из пустоты дверного проема неумолимый как сама Зона выступал хозяин – контролер. Огромный, необъятный, в темной хламиде, прикрывавшей нагое тело. Капюшон скрывал лицо и там, вместо него тоже клубилась тьма. Вершитель чужих судеб медленно выплыл на середину сарая, завис в воздухе, нацелив бездонную пустоту на мышь, попавшую в мышеловку. Потом контролер качнулся и поплыл прямо на Красавчика. Не доходя пары шагов до стен мыльного пузыря, хозяин остановился.

   Полумертвый от страха, Красавчик отступил назад и пятился до тех пор, пока не уперся лопатками в радужную стену – дальше хода не было. Он не заметил, в какой именно момент с головы контролера слетел капюшон. В единый миг сквозь серую пустоту проявилось восковое лицо. Лобастое, с голым черепом, надвинутым на массивные надбровные дуги, почти закрывающие втянутые внутрь глаза. Вывороченные наизнанку ноздри с пульсирующими темно-синими жилами и огромная щель безгубого рта, в котором при желании могла поместиться голова Красавчика.

   Контролер приблизился вплотную – полы хламиды едва не касались стенки мышеловки. Откуда-то из нутра выпросталась костистая, страшная рука с вздувшимися пузырями суставов на тонких длинных пальцах. Рука подобралась к стене и замерла в нескольких сантиметрах. Хозяин ждал. Он давал Красавчику время проститься с собой.

   Тот так и сделал, выругавшись матом, и нацелив ствол автомата в лицо контролеру.

   Рука коснулась стенки мышеловки и мыльный пузырь лопнул.

   Контролер оказался быстрее – сталкер так и не успел нажать на спусковой крючок…

   Красавчик проснулся в холодном поту. Во сне он подкатился вплотную к самой стенке, так, что вдавился в нее щекой. Сердце колотилось о ребра.

Сталкер встал, расправил плечи, разгоняя по жилам адреналин. Пить хотелось нестерпимо. Пошли вторые сутки после того, как во фляге кончилась вода. Что же будет день на четвертый, к примеру? О пятом думать не хотелось.

   Помощь запаздывала, но надежда еще жила. Если Глухарь вышел на следующий день после звонка, то не сегодня – завтра он дойдет. Что бы ни случилось. Списываем день на выброс – все может быть. Еще день на всякие непредвиденные обстоятельства. Послезавтра – крайний срок.

   Мысль о том, что Глухарь мог сгинуть в Зоне, просто не приходила Красавчику в голову.

   Занимался рассвет. Из окон сочился мутный, блеклый свет. Такое же пасмурное утро настигло его в пути, на следующий день после того, как он заснул в ночлежке.

   Тогда он также проснулся посреди ночи. Он вспомнил, откуда знает тот голос, что остановил его в баре, несмотря на то, что никогда не видел этого человека. Голос принадлежал тому самому садисту – Хромому, который разделал под орех на ферме бедолагу мутанта.

   Что понадобилось шестерке Сэмэна в баре, куда патриотовцам давно ход воспрещен? Понадобиться могло что угодно. От встречи с агентом, в силу каких-либо причин безвылазно находящимся на территории бара – имелись и такие, которым путь непосредственно в Зону был заказан – Жучара трепетно относился к тем, кто слишком много знал о подземном лабиринте. До элементарного сбора сведений о новоявленных мутантах.

   Не стоит забывать и о том, что Жучара мог начать самостоятельную игру с лидерами группировок всех мастей. Тем более что Сэмэном дело не ограничивалось. Имелись в движении за чистоту расы и другие, значительные фигуры.

   Кстати, о мутантах. Оставалось надеяться на то, что Хромой не принял близко к сердцу бредовое заявление Монаха о мутациях внутреннего характера. А если исходить из того мнения, которое успел составить о Хромом Красавчик, дело обстояло с точностью до наоборот – тупой вояка как раз и отнесся к пьяному заявлению вполне серьезно. Если так, трудно будет передвигаться по Зоне, имея на хвосте отважную пятерку охотников в черных комбинезонах.