Смертник в серой шинели. Тетралогия

— Скажи, — обращаюсь я к пленному, — зачем тогда было искать встречи со мной?

Он сразу мрачнеет.

— Таково было указание Высших.

— Ну, хорошо. Замок этот мне особо не нужен. В крайнем случае, я могу убить владельца еще какого-нибудь замка. Деньги, по большому счету, мне тоже не слишком нужны. Все, что мне надо, я и без них достану. Но вам-то все это зачем? Как-то странно получается: возвышенные цели — и деньги? Что я получу, если отдам вам эти стены и башни, и те жалкие крохи, что лежат у вас, в ордене святого Вайта? Кстати, а почему вы положили эти деньги от имени графа? Что, помимо него не было сговорчивых купцов?

— Не всякий купец может распоряжаться большими деньгами. А кто будет спрашивать у графа, да еще у наместника короля?

Он косится на стоящих в сторонке Лексли и Рона.

— Так что — граф знал, чьи это деньги? — интересуюсь я у него.

— Нет. Мы дали ему деньги для успеха восстания. Надо было нанимать войска, закупать оружие. Собственных средств графа могло и не хватить. Тем более что он привык жить на широкую ногу.

— Да уж. Содержать при себе сотню бездельников — не каждый бюджет вынесет. Вы-то сами куда смотрели? Не видели, куда уходят ваши денежки?

— Лориен говорил графу, — с досадой отвечает пленник. — Но он уже привык так жить.

— Да и вас такое многолюдство устраивало, ведь так?

— Ну, можно и так сказать.

— Как давно вы стали работать с предками графа?

Пленный снова замыкается в себе.

— Я не знаю. Мы приезжали в замок еще десять лет назад.

— Если я захочу уйти из замка, что я получу взамен? Только не надо пугать меня покушениями, отравлениями и прочей ерундой. Отравить меня нельзя, а убить достаточно сложно.

В глазах моего оппонента внезапно пробуждается интерес.

— Я не уполномочен решать такие вопросы.

— Кто уполномочен? И где его найти?

Пленный молчит, и видно, что он лихорадочно обдумывает свои слова.

— Пусть кто-то поедет в город. Около центральной площади есть харчевня. Пусть он закажет там горную рыбу.

— А что — такая существует?

— Когда закажет, тогда и узнает.

Он снова замолкает и поднимает на меня взгляд.

— Ты доволен? Я ответил на все твои вопросы?

— Ну, в общем-то, на все.

— Я хотел бы уйти.

Так. Клиент выложил все, что мог. Спрашивать его дальше? Не факт, что я услышу правдивые ответы. Он может и не врать, просто будет говорить не всю правду. И тогда я рискую попасть впросак с этими сведениями. Поднимаюсь на ноги, в коленках аж закололо. Подхожу к монахам и забираю у них срезанный с шеи пленника мешочек. Возвращаюсь назад и клинком разрезаю веревки на его руках. Бросаю мешочек рядом.

— Ты исполнил свое обещание, я исполняю свое.

Поворачиваюсь и отхожу назад. Присаживаюсь на лавочку рядом с Роном и Лексли и смотрю на пленника. Некоторое время он сидит неподвижно. Потом протягивает руку и поднимает с земли мешочек. Открывает его и вытряхивает на ладонь кольцо. Поворачивается в мою сторону. Несколько секунд сидит неподвижно, потом резко сжимает кулак. Тело его выгибается дугой, и он падает навзничь. Некоторое время еще бьется в судорогах и, наконец, затихает.

Глава 22

— М-да… — говорит брат Рон. — Надеюсь, оно того стоило?

— Да, — киваю я, — искусству ведения разведдопроса я мог бы поучить и его учителей.

— Но я не слышал, чтобы ты что-то спрашивал у него впрямую.

— Он тоже. Оттого и был так откровенен.

Потрошение второго пленника, ввиду его абсолютной бесчувственности, отложили на потом. Оставив команду спецов разгадывать загадки странного механизма, топаю назад в башню. Рон, назначив вместо себя заместителя, идет со мной. Кот сворачивает куда-то в сторону, пообещав нас догнать в самое ближайшее время.

По пути наверх я, поразмыслив, тоже отклоняюсь от маршрута, чтобы проведать Мирну. Надо ли говорить о том, что уйти от нее немедленно не получилось? И ведь так всегда… Кажется, я часами готов сидеть с нею рядом, слушать негромкий мелодичный голос и смотреть в ее глаза. Просто наваждение какое-то! И как могло так выйти, что никто раньше не рассмотрел эту красоту? Вот и тону я каждый вечер в бездонных озерах ее серых глаз…

Забегаю наверх и вижу — все в сборе.

Даже брат Манрике пришел, надо полагать — просто не выдержал. Да и то сказать — монах геройский, я бы столько в этом подземелье не просидел…

Отец Варшани неодобрительно на меня зыркает.

Чегой-то он вдруг?

Не иначе — Рон настучал про мое обещание пленному.

Так оно и оказалось — начиная совещание, хитропоп проехался вскользь по некоторым… э-э-э… лицам, дающим необдуманные и непоследовательные обещания врагу. Ага, это уже в мой огород камешек!

Ну, что ж, святой отец, ловите обратный мяч!

— Как я понимаю, отец Варшани, этот кирпич — в мой адрес?

— Ну, сын мой, если тебе угодно это признать самому…

— Нет, святой отец! Неугодно! И, дабы и впредь все такие непонятки снять, вопрос уже от меня. Кто-нибудь слышал, что я советовал пленному покончить с собой?

Молчание. Рон, в ответ на вопросительный взгляд хитропопа, только пожимает плечами. Мол, о таком не слышал и не видел.