Смертники

Олег слегка отвлекся, соображая, что же это могло быть, и едва не прозевал внезапно появившуюся на горизонте цель: выбежавший на открытый участок боевик резво вскидывал на плечо трубу многоразового гранатомета. Но ему не повезло – он еще только целился, когда Тушин резко сместил ствол пулемета и надавил спуск. Фигура с гранатометом дернулась и, завопив от боли и страха, повалилась набок. Еще одна прицельная очередь легла рядом, пробив и трубу гранатомета, и шею сразу же затихшего Мачигоева.

Ибрагим Келоев

Перестрелка в тылу все усиливалась, и Ибрагим слегка нервничал. Он хоть и оставил там весь отряд Ахмадова, хоть и оборудовал там же многочисленные окопы, но все равно предполагал, что русские зайдут не оттуда, а с этой, более удобной для налета северо-восточной стороны.

«Наверное, спецы выслали разведдозор, – гадал старший Келоев, вслушиваясь в доносящиеся до его ушей звуки. – Но ничего-ничего, еще пара минут, и все будет кончено. Вот только где основная часть русской разведывательной группы? Наверное, скоро подтянется, не бросят же они подыхать своих товарищей?! Подтянется – и попадет в стальные клещи моих моджахедов и обо мне вскоре заговорит весь мир!» Вот только пока русской группы на горизонте не было, и Ибрагим продолжал вслушиваться и думать.

Время шло, но засевшие у опушки леса спецназовцы ни в какую не желали погибать или сдаваться. Старший Келоев испытывал недоумение. Он действительно не понимал, что происходит. Почему перестрелка длится столь долго? Даже если в тыл действительно вышла вся спецназовская группа, то с ней все равно давно пора покончить. Но бой продолжался, и Ибрагим, не выдержав, поднес к губам микрофон «Кенвуда»:

– Махамед, – Келоев не любил пользоваться позывными, предпочитая называть своих собеседников по именам – мало каких Ибрагимов, Махмудов, Вах, Асламбеков бродит по территории его родной страны? Кто отличит Ибрагима Келоева от Ибрагима Мерзоева или Ибрагима Умарова? Никто. – Махамед, – повторил он второй раз, и снова не дождавшись ответа, уже резко, излишне обеспокоено потребовал: – Махамед, отзовись!

И опять в ответ тишина.

Ибрагим нервно закусил губу. В тылу творилось что-то непонятное.

– Уса! – попробовал он вызвать командира резерва, и на этот раз ему ответили сразу:

– Я слушаю.

– Уса, разберись, что происходит, – обеспокоенность Ибрагима начала перерастать в волнение – стрельба в тылу чуть приутихла, но не прекратилась.

– Хорошо, я все сделаю, не переживай! – Похоже, Умаров даже радовался очередной возможности проявить себя в качестве воина, способного решать любые задачи.

– И вот что, Уса, не лезь на рожон! – сказав, Ибрагим понял, что пожелание было лишним. Уса Умаров любил повоевать, но своей жизнью лишний раз предпочитал не рисковать. Он был мудр, и где напасть, где отступить, знал не хуже Келоева.

– Не переживай! – снова повторил Умаров и, засунув радиостанцию в нагрудный карман, отдал своим, уже давно готовым к любым неожиданностям моджахедам команду на выдвижение.

Старший прапорщик Ефимов

– Свои! – раздался громкий крик, уже рухнувшее к животу сердце влетело вверх, и наконец повернувшийся Кудинов увидел бегущего в их сторону командира.

– Остальные? – вопрос прозвучал, как крик души.

– Там, – кивок за бруствер окопов, туда, где шел непрекращающийся бой, откуда доносились и «чеховские» крики, и треск пулемета отстреливающегося от противника Юдина, и вторивший ему на левом фланге группы – теперь уже на левом – дробно рыкающий пулемет Тушина. А вот к ним присоединился «ПКМ» переползшего на новую позицию Вячина. На какое-то время это трио поглотило все звуки. И Ефимов вдруг понял, что не услышал ни одного помогавшего им автомата. Сердце почувствовало боль, но ее тут же затмила необходимость действовать.

Вспомнив, что так и не избавился от груза рейдового рюкзака, Сергей начал быстро сбрасывать с плеч его лямки. Несколько секунд, и тот шлепнулся на дно окопа.

– Кудинов, Гаврилюк – здесь! – Ефимов начал отдавать команды, еще занимаясь РРом. – Баранов – за мной! – Выстрелы со стороны противника почти стихли. Пулеметчикам все же удалось прижать оставшуюся часть бандитов к земле. – Раненых на спину, остальных пинками сюда. – Отданная команда прозвучала нарочито грубо, но по-другому уже было нельзя. И уже начав подниматься над бруствером, Ефимов оглянулся: – Аркадий, наблюдаешь, бьешь только наверняка!

Кудинов, соглашаясь, кивнул, а Ефимов хотел спросить, где винтовка и чей это автомат, но лишь махнул рукой и, рывком поднявшись над окопом, метнулся в сторону остающихся в лесу разведчиков. Баранов бежал следом.

Еще двигаясь к вражескому окопу с тыла, Ефимов рассчитывал в случае удачи первым делом оказать помощь упавшему у него на глазах Прищепе, но теперь, оказавшись подле лежащего за развернутой радиостанцией и бледного как смерть Каретникова, Сергей в первую очередь бросился к нему.