Смертники

Начальник одним глотком допивает вторую чашку, сует в карман тужурки газету. Он чувствует, что если сражение затянется, победа может перейти на сторону Леночки. А этого нельзя. Никак нельзя.

Оставшись одна, Леночка долго еще смотрит на серую стену. Девушке вспоминается давно прочитанная легенда о какой-то средневековой графине, которая тайно посещала колодников, утешала их и поэтому причислена к святым. Леночке не особенно хочется сделаться святой, но ей думается, что это должно быть довольно красиво: стоять среди несчастных, грязных колодников, которые будут целовать полы ее одежды и молиться на нее, как на небесного ангела.

Но у дверей тюрьмы сидит привратник. Без, папы туда не пустят.

Леночка с сожалением уходит в свою комнату и садится за письма.

На столике, перед нею, в отделанной бронзовыми цветочками плюшевой раме, портрет знаменитого писателя. Это одно из увлечений. Когда-то Леночка горько плакала, узнав, что писатель женат, и, по-видимому, не ищет новой подруги жизни. Но портрет остался. Иногда Леночка в воображении бреет ему бороду, или удлиняет усы и таким способом старается воспроизвести черты того, неизвестного, которого еще нет, но который придет в свое время.

Книжек этого писателя в институте читать не позволяли. Однако же Леночка знает их все от первой строки до последней, — и вообще знает многое из того, чем окутана тайна жизни. Временами ее сердце начинает биться особенно быстро, кровь приливает к голове, и все и ело охватывает расслабляющая, сладкая истома. Леночка понимает, что это — жажда любви.

И она пишет подруге письмо, наполненное нежными фразами и мечтами о грядущем. Уже не думается больше о сером здании с пятнами плесени, о бледных фигурах в решетчатых окнах и о средневековой графине. Вся жизнь — здесь в розовой комнатке.

VII

В нижнем этаже флигеля, где помещается контора, у начальника есть отдельный служебный кабинет. По стенам висят огромные таблицы с коллекцией портретов известных рецидивистов и с какими-то мутно раскрашенными диаграммами. Коричневые шкафы с делами высматривают сердито и внушительно. А у окна приютилась зачем-то узенькая кушетка, обитая клеенкой под кожу, какие бывают в кабинетах у начинающих практику врачей. Сидеть на этой кушетке неудобно, лежать — тоже. Начальник который год уже смотрит на эту лишнюю мебель и думает, что следует убрать ее куда-нибудь подальше.

На столе аккуратной стопочкой сложены помощником бумаги для подписи. Начальник машинально пробегает их глазами и так же машинально ставит внизу какую-то хитрую закорючку со старомодным росчерком. Потом выслушивает доклад о текущих событиях.

В мировом отделении подрались два подследственных. У политического обнаружена в подушке писчая бумага и обломок карандаша. Два каторжанина просят выпустить их до срока из карцера, куда они посажены на хлеб и воду за попытку достать с воли английскую пилку. Недавно поступивший надзиратель из срочного коридора сильно подозревается в тайном проносе спирта, но явных улик пока еще не имеется.

Все обыденное, что случается каждый день, с самыми незначительными изменениями. Начальник лениво слушает и так же лениво кивает головой, утверждая уже принятые помощником меры пресечения и наказания тюремных грехов.

— Кроме того, — сообщает помощник Семен Иванович, исчерпав свой список и поднимая глаза на начальника, — кроме того, имеется дело по малому коридору. Вот-с: прошение осужденного Иващенки.

— Да ведь он подавал уже… Все равно, не выкрутится!

— Он не о том уже… Насколько я понял, имеет желание занять вакансию… И если поступить применительно к имеющимся распоряжениям… удобнее будет, чем выписывать. А другого пока не находится.

— Ага! — догадался начальник и, побарабанив пальцами по столу, взглянул на помощника. Тот смотрел на него пристально, не сводя белесоватых глаз, и слегка, самыми уголками губ, улыбался. Начальник быстро опустил лицо к разложенным по столу бумагам и, после долгой паузы, выговорил: — Что же… Можно его привести сюда. Там, кажется, уже многие на очереди. Следует поторопиться.

— Теперь же прикажете? — скромно спросил помощник.

— Пожалуй… Чтобы не тянуть уже. Только вы как-нибудь этак поосторожнее. Без лишних свидетелей.

Помощник ушел, плотно притворив за собою дверь кабинета. Слышно было, как он приказывал кому-то вызвать из главного корпуса старшего надзирателя.

— Этакий черт! — с досадой подумал начальник. — Ему бы самому таким делом заниматься… Живодер!

Вспомнил, что в прежних казнях всегда принимал живейшее участие этот самый помощник, хотя никакой особой необходимости в таком участии совсем даже не было. А другой помощник, младший, еще накануне казни всегда напивался мертвецки и, только когда все уже было кончено, появлялся бледный, опухший и с крепким запахом винного перегара.

Начальник перелистал арестантский список. Смертники были там занесены в особую графу, и он пересчитал их, ведя сверху вниз толстым мягким пальцем. Сморщился и отложил ведомость в сторону.

Вспомнил о розовой девушке.