Смертники доброй воли

— Ты должен меня выслушать. Я понимаю, ты превозносишь его, он носится с тобой как с писаной торбой, и я почти признала, что это от доброты душевной. Но неделю назад начало происходить кое-что, ты обязан знать, чтобы понимать…

— Что, сестра? — странным голосом спросил Адамас.

— Бельфегор, он… — она как будто всхлипнула. — Он был в моей комнате, когда я вернулась с тренировки. Ты уже спал. Он… приставал ко мне. Не знаю, зачем я ему так нужна, я думала, после того отказа он успокоится, но… Он подбирается к нам обоим, ты пойми. Союз союзом, но, если у Мессии будут дети Рэкса: ты как восторженный друг, до которого снизошли в трудную минуту, и я как… ну, не знаю, невеста? — отец уже не сможет возражать. В последний свой визит Бельфегор сказал, что, если я не подчинюсь ему, он сумеет сделать тебе так больно, что ты больше не оклемаешься…

Бельфегор стиснул зубы, борясь с желанием влететь в комнату и взашей вытолкать эту клеветницу. За что она так с ним, он ведь даже повода не давал так думать о себе! Или это проклятое клеймо Пикеровых?..

— Миа, — тем временем ласково сказал Адамас, — зачем ты врёшь?

— Ч-что? — оторопела та. — В смысле? Зачем мне о таком врать?

— Вот и я спрашиваю. Зачем? С чего ты взяла, что я поверю?

— Может, с того, что я твоя сестра и меня ты знаешь дольше, чем его?! — Миа вспыхнула гневом. — И в курсе, что он жаждет добиться меня?!

— Это всё правда, отрицать не буду. Но и Бэла я знаю достаточно, чтобы быть уверенным, что на такую подлость он даже ради отца не пойдёт. Этим вы, кстати, отличаетесь, хотя фанатизмом очень схожи…

— Адамас, чёрт подери, зачем ты пригреваешь эту змею?! — судя по грохоту, Миа вскочила со стула и уронила его. — Да на фига ты ему нужен, малолетка, калека? Ты не представляешь из себя никакой ценности, кроме того, что ты Страхов, и…

— Слушай, а я понял, — перебил её Адамас, кажется, даже не уловивший смысла сказанного. — Жизнь, как нарочно, сталкивает меня с людьми, готовыми на всё ради собственной правды. Даже ты одна из них. Несёшь полнейшую чушь, и пусть — что угодно, лишь бы отстоять то, во что ты веришь. Оно всем кажется глупостью, кроме тебя, а ты всё равно стоишь на своём, похвально, сестрёнка… Я-то сбежал сразу, что тогда, совершив ещё и обычный побег, и потом, когда отец меня наказал… Неудивительно, что мы с Кристианом сошлись, он почувствовал во мне такую же боязливую душонку, а я себе на его фоне казался великим. И, только когда всё зашло слишком далеко, я начал задумываться и исправляться. Я же не совсем плохой, да?

— Нормальный, — буркнула Миа. — Бывает и хуже. За друзей вон, горой стоишь, какие бы они ни были ган…

— Ну да! — обрадовался Адамас. — И почему бы не продолжать в том же духе? Гнуть свою линию, как сказал Бэл. Спасибо, сестра!

Пять секунд — и Миа вылетела из комнаты. Бельфегор, слишком радостный от того, что до Адамаса наконец-то дошло, что значит верить, не мог на неё злиться и помахал хорони рукой.

— Эй, красавица, хочешь, сделаем твою ложь правдой? — хмыкнул он, и Миа, топнув ногой, убежала в конец коридора. Бельфегор прошёл в комнату, заставил дверь за собой задвинуться и кашлянул.

— О, вот и ты! — Адамас ходил от стены к стене, взбудораженный и счастливый. — Много слышал?

— Думаю, с самого начала, — усмехнулся хорон, начиная расстилать себе кушетку. Адамас резко остановился и виновато проговорил:

— Прости, я называл тебя «Бэл», я случайно. Больше не буду, ты говорил, это важное слово…

— Тебе можно, — разрешил Бельфегор. — А сестра твоя не перестаёт меня удивлять.

— Это наверняка не всё, на что она способна! Но именно её дурости мне и не хватало, чтобы перестать задавать глупые вопросы… Надо доучиваться и поступать в Академию. Хоть где-то я отцу да пригожусь. К тому же можно ведь и слепому научиться сражаться?

— Конечно. Рад, что ты всё понял, — Бельфегор улыбнулся и лёг. — Спасибо, что не поверил ей.

Громко фыркнув, Адамас хлопком в ладони погасил свет, и Бельфегор закрыл глаза, почти сразу погружаясь в сон.

Разбудили их совсем рано: проснувшись от стука в дверь, хорон увидел, что за окном только-только светает. Адамас крикнул:

— Входите!

Дверь мягко отъехала в сторону, и удивлённый Бельфегор узрел на пороге взлохмаченную Леду в домашнем халате и стоящего позади неё рослого худого хиддра с бледным лицом, огромными мешками под двумя углями горящими глазами и тоже в каком-то халате вроде рабочего, на рубашку и брюки — всё явно бывшее чистым примерно с месяц назад.

— Я прошу прощения, мальчики, — зевнула Леда. — Но к вам тут — внезапно — Вэлиант. Наверное, прибыл из другого часового пояса…

— Вэлиант?.. — не поверил своим ушам Адамас. Хиддр шагнул в комнату, кивнул не менее ошарашенному Бельфегору так, словно видел его каждый день, и обратился к Адамасу: