Смертники доброй воли

— Вы сейчас прикалываетесь надо мной? — Хас закончил с Десмондом и вскочил на ноги, даже не заметив, как рука тераса в слабом движении потянулась за ним, силясь удержать. — Мы же союзники! Как так можно?! Каждый человек на счету! И ты, Доминик, он же твой брат, как у тебя рука поднялась?!

— Хас, солнышко, не зуди, — поморщился Брутус, но аурис его не услышал, ожидая ответа от равнодушно смотрящего на него Доминика, поэтому лишь Десмонд увидел, как глаза Брутуса превратились в опасные щёлочки.

— Доминик?.. — повысил голос Хас, и терас раздражённо выдохнул.

— Будешь мне ещё указывать, мелочь? Он нам чуть всё не сорвал, ясно? Имею я право его проучить? Думаю, да!

— За что проучить? Десмонд же не специально!

— А это ещё бабка надвое сказала… — хмыкнул Брутус, и Хас развернулся к нему всем телом. Уже примерно догадываясь, чем всё это кончится, Десмонд предпочёл посмотреть на Эриха, медленно вкушающего из кастрюли тушёные овощи с мясом. Интересно, он хоть вкус чувствует?

— Это ты серьёзно сейчас? — прошипел Хас, подступая к Брутусу со сжатыми кулаками. — Ты в чём-то его подозреваешь? Ты хоть кому-то веришь вообще? Напомню, это Доминик когда-то хотел встать над тобой, а не Десмонд!

— А Десмонд как-то умудрился вывести себя и тебя мимо своего отца и Аспитиса, — закатил глаза аурис. — Я понимаю, ты ему весь такой признательный… Но именно ранее упомянутый мной факт стоит постоянно держать в голове.

— Брут, а тебе не кажется, что за эти полгода у Десмонда было достаточно шансов нас всех сдать? И маму мою сдать, и всю нашу организацию. Сколько можно везде видеть врагов?

— Если бы в своё время я видел везде врагов, из лаборатории мы вышли бы победителями, а не проигравшими, Хас. И, если ты продолжишь мне перечить…

— То что? — Хас вскинул на него насмешливые глаза, и Десмонд понял, что опять смотрит на них двоих. Зачем, и так ведь всё ясно… — Что, Брут? Тоже мне что-нибудь сломаешь? Ты, я посмотрю, ничуть не лучше моего отца. Тебе люди тоже должны подчиняться из страха, а не из любви. И долго с такими протянешь?

— Любви тебе не хватает? — Брутус ощерился и, заломив ему руку за спину, подтолкнул в сторону от костра. — Сейчас всё будет. Только не жалуйся потом, солнышко!

Хас трепыхнулся, но Брутус вновь толкнул его, и аурис был вынужден идти, чтобы не упасть носом в камни. Трое оставшихся на поляне неотрывно следили за ними: Брутус, не оглядываясь, отогнал Хаса к скальной гряде в десяти-пятнадцати метрах отсюда и там, отпустив руку подростка, перехватил его за длинный чёрно-серебряный хвост, резко дёргая на себя. Хас взвыл, выгибаясь, и в следующую секунду неизвестно откуда бравший силы Брутус швырнул его головой на камень с острой гранью. Десмонд вздрогнул, зажмуриваясь, открыл один глаз: Брутус, одной рукой намотавший волосы Хаса себе на кулак, второй, кажется, спускал ему штаны. Хас дёрнулся, и Десмонд отвернулся.

К его удивлению, Эрих уже сидел рядом с ним, а Доминик, наоборот, отошёл к костру: наверное, оттуда был вид получше. Вопреки ожиданиям, терас не улыбался, лишь напряжённо следил за творящимся в скалах. Вот Хас опять пронзительно вскрикнул и тут же захлебнулся собственным криком — похоже, Брутус вновь ткнул его лицом в камень.

— Наблюдаете второе изнасилование, Шштерны, а всё так же не вмешиваетесь, — негромко проговорил Эрих, в отличие от Десмонда, ловившего каждый глухой всхлип Хаса и переживавшего его как личную боль, но не поворачивавшегося в их сторону, не отводящий взгляда от двух аурисов. — Но, знаешь, я тебя не виню. Опасно для жизни к нему лезть…

— Я бы полез, — процедил сквозь зубы Десмонд. — Но Хас первый меня проклянёт…

— То-то, я посмотрю, он не очень сопротивляется.

— Эрих, тебе в самом деле всё равно или ты прикидываешься, заштатный актёришка?!

Эрих обернулся на него, вдруг вспыхнувшего, не выдержавшего собственного бессилия, и неожиданно подмигнул.

— Давай как-нибудь потом это обсудим, ладно?

Десмонд сумел преодолеть себя и вновь посмотрел на скалы. Брутус, кажется, уже заканчивал. Вот лицо его исказилось торжеством, он замер на мгновения, потом отпустил хлюпавшего носом Хаса. Подхватив штаны обратно ремнём, аурис взял свою жертву за подбородок и повернул на себя лицо.

— Что ж ты плачешь, малыш? — глумливо вопросил он. — Сам же хотел. Бойтесь своих желаний, а, Хас?

Десмонд даже со своего места видел, какой крупной дрожью бьёт Хаса. Лицо его от носа до подбородка заливала кровь, губы были рассечены. Брутусу он ничего не ответил, и тот приблизил его к себе.

— Ты ведь всё ещё любишь меня? — он задал этот вопрос еле слышно, но расслышали его все. Хас едва заметно кивнул, и Брутус почти нежно поцеловал его в разбитые губы.

— Вот и хорошо. Надеюсь, больше неповиновения не будет. Иди-ка вымойся, ты знаешь, там тёплый ручей, выше по склону. Сейчас, подожди, — он в два счёта раздел Хаса донага, бросая одежду на камни, и, поставив его на ноги, вытолкнул за пределы скал. — Вперёд, мой верный вассал!