Смертный бой. Триколор против свастики

Vor der Kaserne
Vor dem grossen Tor
Stand eine Laterne
Und steht sie noch davor
So wollhn wir uns da wieder sehen
Bei der Laterne wollen wir stehen
Wie einst Lili Marleen…

— Дойчен камраден…

— Какие они тебе, ядрену …опу камрады?

— А мне как их называть-то?

— Геноссами, гы-гы-гы!

— Да иди ты!

Unsere beide Schatten
Sah"un wie einer aus
Das wir so lieb uns hatten
Das sah man gleich daraus
Und alle Leute sollen es sehen
Wenn wir bei der Laterne stehen
Wie einst Lili Marleen.

— He… А если так? Всю правду им рассказать?

— Ты бы поверил?

— Так они уже чего только не увидели!

— Леша! Человеческая психика имеет одну особенность. Объяснять происходящее в знакомых интерпретациях.

— Чо?

— Фил! Заткнись!

Schon rief der Posten,
Sie bliesen Zapfenstreich
Das kann drei Tage kosten
Kamerad, ich komm sogleich
Da sagten wir auf Wiedersehen
Wie gerne wollt ich mit dir gehen
Mit dir Lili Marleen.

— Слушай, а может, надавить на их сентиментальность?

— Это как?

— Ну, типа того, что пока вы тут сидите — наши войска подходят к Берлину и вовсю пользуют ваших фройлян?

— Ты бы после этого сдался?

— Хм… Нет, конечно.

— Надо к фройлянам добавить фрау и киндеров…

— Фил, млять!

Deine Schritte kennt sie,
Deinen sch"onen Gang
Alle Abend brennt sie,
Doch mich vergass sie lang
Und sollte mir ein Leid geschehen
Wer wird bei der Laterne stehen
Mit dir Lili Marleen?

— Вообще мыслей нет.

— Никаких?

— Только эренбурговские. Типа — убей немца.

— Не катит.

— Да…

Aus dem stillen Raume,
Aus der Erde Grund
Hebt mich wie im Traume
Dein verliebter Mund
Wenn sich die sp"aten Nebel drehn
Werd’ ich bei der Laterne stehen
Wie einst Lili Marleen.

— Мужики! А если вот так?

— Хм… Спорно, Фил, спорно… Но… Пишем, мужики! Хотя бы попробуем…

«Немецкие офицеры и солдаты! С вами разговаривает генерал-полковник Владимир Шаманов. В десять утра завтрашнего дня мои парламентеры выйдут на ваши позиции. Я жду парламентеров с вашей стороны. Я не требую сдачи в плен. Я хочу, чтобы честь немецкого мундира не была замарана кровью мирных жителей. А кровь будет, если вы не выпустите их из города. Генерал-полковник Генрих Гот! Имею честь сразиться с вами. Как солдат с солдатом. Вынужден предупредить, что мы вооружены гораздо лучше, чем вы предполагали. Ваши солдаты прекрасно это знают. У вас есть три варианта. Опозориться, прикрываясь телами детей и женщин. Погибнуть честной солдатской смертью. Сдаться в плен, не потеряв лицо, но сохранив тысячи молодых немцев для процветания будущей Германии».

И вот этот бред Шаманов внезапно утвердил. А еще за ним слава ходила самого жестокого усмирителя Чечни. Просто второй Ермолов. А вот надо же! Более того, по предложению самого командующего ВДВ в текст еще добавили:

«Генерал-полковник Генрих Гот! После одиннадцати утра мы будем вынуждены сбрасывать на город продовольствие и медикаменты для мирных жителей. Я бы на вашем месте забрал бы все для своих солдат. Но я не на вашем месте. И я надеюсь, что вы благороднее меня!»

Да, кстати… В немецком, как и в русском. Вы и вы. Sie und sie. Такие одинаковые по звучанию, но разные по смыслу.