Смертный приговор

Комиссар часто видел Николая Ивановича Ежова на различных собраниях, совещаниях, несколько раз был у него на приеме, но тот Ежов, которого комиссар увидел в декабре 1937 года, никогда не выходил у него из памяти. Бывало, когда заканчивался прием, Ежов поручал: "Передайте мой большевистский привет товарищу Багирову!" Ежов знал Бгирова лично еще с тех пор, когда возглавлял отдел кадров в ЦК ВКП(б), и приветы, конечно, были знаком особого уважения Н. И. Ежова к М. Д. Багирову.

А на торжественном собрании в Москве, в Большом театре, по случаю 20-летия чекистов, Ежов вошел в зал вместе с товарищами Сталиным, Молотовым, Кагановичем, Ворошиловым, Калининым, Андреевым, Микояном, Ждановым, Хрущевым, Булганиным, Димитровым Хосе Диасом. Тогда еще не были разоблачены как враги народа Косиор с Чубарем, и они тоже были в президиуме. Комиссар, сидя в партере Большого театра, смотрел на сцену; в основном, конечно, на товарища Сталина, но частенько поглядывал и на Ежова. Маленький Ежов будто не умещался на сцене Большого театра: таким казался большим, чуть не с самого товарища Сталина... И, заметив это, комиссар подумал, что Ежову надо бы быть осторожнее. Но, как видно, Ежов уверовал в собственное бессмертие.

Докладчиком на том торжественом собрании был не Ежов, а Микоян. На Микояне была застегнутая до шеи "сталинка", абсолютно черная, как усы и волосы Микояна. Черное одеяние говорило о черных делах... Почему доклад делал не Ежов? Ростом не вышел? Не был бы виден на трибуне Большого театра, поэтому? Или потому поручили Микояну делать доклад, чтобы он хвалил самого Ежова? В восхвалениях Микоян был, конечно, мастер, тут с ним никто не сравнится. На XVII съезде ВКП(б) - на "съезде победителей"! - Микоян ровно тридцать раз назвал имя товарища Сталина, и все с большой похвалой. Тридцать раз - а выступление было совсем коротким. Вот как всем пример показал!

Конечно, Николай Иванович Ежов хоть и был всесилен, Иосифом Виссарионовичем Сталиным он все-таки не был. Дело другое, что и Ежовым в такое время быть немало...

Ежов, конечно, знал и биографию, и все дела Микояна. Достаточно было одного факта, чтобы не напрасно, а за дело расстрелять Народного комиссара внешней торговли СССР Микояна как врага народа. Анастас Иванович создал подходящую обстановку и умело посредничал тому, чтобы Галуст Гюльбенкян, его старый знакомый, миллионер, захвативший в свои руки все иракские нефтяные компании, приобрел для своей частной коллекции из ленинградского Эрмитажа многие произведения Рубенса, Рембрандта, Бауца, Ватто, Герберха, Ланкрана. Правда, Галуст Гюльбенкян перевел валюту в Государственный банк СССР, где председательствовал Г. Пятаков. Но что та валюта в сравнении с истинной ценностью полотен? Ничто. А самое главное: полотна ведь навсегда увозились из СССР, значит, Микоян, в сущности, духовно грабил Россию.

Да, такой факт был, и комиссар о нем знал (Мир Джафар Багиров тоже это знал...), но комиссар хорошо знал и то, что Ежов не расстреливает за действительные преступления, Ежову не нужны факты, сегодня, чтобы расстреливать людей, нужна была ложь, а Анастас Микоян был одним из тех, кто умело создает разнообразные неправды и пользуется ими.

Скорее всего, и товарищ Сталин знал о связи Микояна с Гюльбенкяном, знал, что за валюту он передал своему земляку-миллионеру бесценные духовные богатства России, но для товарища Сталина куда важнее было иметь Микояна при себе всегда виноватым и использовать Микояна как хочется, чем хранить богатства России. Понимая это, комиссар как русский чувствовал внутренний протест, но ужас перед временем в тот же миг без труда подавлял и внутренний бунт, и национальную пристрастность...

Анастас Иванович Микоян тогда в Большом театре сказал: "Наркомвнудел поступил с врагами народа так, как этому учит товарищ Сталин, ибо во главе наших карательных органов стоит сталинский нарком товарищ Ежов. Товарищ Ежов создал в НКВД замечательный костяк чекистов, советских разведчиков. Он сумел проявить заботу к основному костяку работников НКВД, по-большевистски воспитывать в духе Дзержинского, в духе нашей партии, чтобы еще выше поднять всю армию чекистов. Он научил и пламенной любви к социализму, к нашему народу и ненависти ко всем врагам. Поэтому сегодня весь НКВД, и в первую очередь товарищ Ежов, являются любимцами советского народа".

"Любимец Ежов" был теперь комиссаром водного транспорта... Пока... На месяц или только до завтра? А может быть, участь Главного комиссара государственной безопасности решается как раз сегодня ночью?