Смертный приговор

Потом прошло уже десять минут. Он успел рассказать Бет и о том, каково бывает лежать неподвижно в течение, может быть, многих часов, и о том, как подавлять нетерпение, не думать ни о прошлом, ни о будущем. Погрузись в текущий момент и пребывай в этом моменте. Скажи себе, что ты участвуешь в соревновании, что твой противник должен совершить движение раньше, чем это сделаешь ты. В аэропорту Альбукерке Декер настоял на том, чтобы они оба посетили уборные, несмотря на то что ни у него, ни у Бет в тот момент не было в этом необходимости. Он объяснил, что ночью, когда они будут лежать в лесу, наполненный пузырь может отвлечь, нарушить сосредоточенность. О том, чтобы приподняться и справить нужду, нет могло быть и речи — любое движение, скорее всего, привлечет внимание врага. В таком случае остается только мочиться в штаны, а после этого мысли наверняка обратятся к собственным неудобствам, а не к окружающему.

Пятнадцать минут. Двадцать. Никаких подозрительных звуков больше не раздавалось. Никаких признаков движения ни на освещенной луной просеке, ни в темных кустарниках по сторонам от нее. Терпение, напомнил себе Декер. Но часть его сознания уже начала задумываться, не ошибся ли он в своих рассуждениях. Может быть, Рената вовсе не ставила маяк на его машину? Может быть, Ренаты вовсе не было поблизости?

19

Несмотря на теплую одежду, ночной холод понемногу добирался до Декера, но его сразу кинуло в озноб, когда он заметил в лесу движение. Нечто темное, размером с крадущегося, пригнувшись, человека, осторожно передвигалось от куста к кусту. Но движение происходило не там, где ожидал его Декер, не возле просеки. Вовсе нет. К его большой тревоге, фигура находилась уже на полпути от края поляны к хижине. «Как он мог оказаться там так, что я его не заметил?» — взволнованно думал Декер.

И где остальные?

Его озноб усилился, когда он разглядел другой силуэт неподалеку от первого. Эта фигура, похоже, появилась не с края поляны, а из глубины леса, откуда-то с севера, а не с запада, где находился мостик. Объяснить это можно было лишь одним: они нашли другую переправу через реку.

Но каким образом? Я же осматривал реку на сто ярдов до того места, где группа должна была, вероятнее всего, оставить машины. Там не было никаких бревен, никаких мостков, даже никаких валунов, по которым можно было бы переправиться.

Когда из середины стены леса, окружавшего поляну, появилась третья фигура, Декеру пришлось напрячься, чтобы подавить приступ тошноты — так его потрясло внезапное понимание происходящего. Выйдя из машин, группа разделилась. Часть направилась на юг по дороге, чтобы охранять выезд с просеки и гарантировать, что Декер не сбежит. А остальные прошли пешком к северу, в том направлении, которое Декер не брал в расчет. Они дошли до поворота к другой лесной хижине и по ее мосту перешли реку. Охотничьи домики в этой местности располагались примерно в четверти мили один от другого. Декер никак не ожидал, что ночью, сознавая ограниченность времени, Рената и ее люди совершат пешком такой далекий обход. Они так долго добирались до поляны, потому что им пришлось пробираться через густой лес и при этом двигаться очень медленно, чтобы производить как можно меньше шума. В таком случае члены группы должны были появиться и из леса, расположенного позади дома, чтобы взять хижину в кольцо.

Из-за спины Декера.

Из-за спины Бет.

Воображение нарисовало ему врага, подкрадывающегося к ней, нарисовало, как оба они замерли, застигнутые врасплох, и как убийца среагировал быстрее и выстрелил в Бет раньше, чем она успела защититься. Тело Декера уже напряглось, чтобы выбраться из окопа и как можно быстрее ползти через темный подлесок, броситься к ней и защитить ее. Но он не мог позволить себе подчиняться импульсам. Он подверг бы опасности и Бет, и себя самого, если бы начал действовать преждевременно, без достаточной информации. Беда состояла в том, что эта информация могла поступить к нему слишком поздно.

Это колебание спасло ему жизнь — позади него, ужасающе близко, негромко хрустнул сучок. И тут же послышалось поскрипывание опавших сосновых иголок под подошвой обуви. Декеру показалось, что его сердце подпрыгнуло к горлу и перекрыло дыхание. Медленно, с превеликой осторожностью, коротенькими движениями, не более чем по четверть дюйма за раз, он начал поворачивать голову. Он нисколько не сомневался в том, что оружие нацелено ему в спину, но не мог рискнуть сделать резкое движение. Если его все-таки не заметили, то любой рывок сразу же превратит его в беспомощную мишень.