Смертоносная зона. Остросюжетный детектив

В зал вошли двое мужчин в милицейской форме. Один из них был верзилой в коротких обтягивающих брюках, которые заканчивались где-то на щиколотках, открывая взору давно нечищеные, пыльные ботинки с облупленными носами. Второй – маленький, щуплый в мешковатой одежде, свисавшей до пят, будто на три размера больше. Странноватая парочка. Ни дать ни взять – комики. Штепсель и Тарапунька из новогоднего «Голубого огонька».

Услышав предостерегающее шипенье, Шойра в мгновенье ока вытащила из сумки затрепанный учебник, и отодвинув тарелки, разложила на столе тетради. Обе девушки смиренно опустили глаза, напустили на себя умный вид и уткнулись носами в нечто…, отдаленно похожее на конспекты.

– Слышь, Ген, – сказал коротышка, немного подотстав и оглядываясь. Его маленькие глазки бегали туда-сюда, словно что-то выискивали. И сейчас они, кажется, нашарили что-то, представляющее определенный интерес…

– Надо бы документы проверить у девчонок, которые сидят у окна. Вишь, как они встрепенулись, аж на месте подпрыгнули при нашем появлении.

– Мы сюда не за этим пришли…, – буркнул долговязый Штепсель. – Разве не видишь? Студентки это, к экзаменам готовятся. Переживают, волнуются. Вот и не сидится им на одном месте.

– Что-то не нравятся мне эти студентки… Та черненькая, наверняка, из ближнего зарубежья…, без регистрации. Я этих нелегалов нутром чую. Вишь, косым глазом исподтишка так и зыркает в нашу сторону.

– Да студентки это. Студентки… Тут, кажись, университет Пит… Пат… Патриса Лулумба… рядом. Вдруг твоя китаеза окажется дочкой какого-нибудь посла? Что ты тогда запоешь? Зачем на международный скандал нарываться?

– А что если…, если они – террористки?

– Террористки, Вась, в черных платках-хиджабах должны быть, а не с учебниками в руках. А у этой рыжей с веснушками чисто рязанская физиономия. Прям моя одноклассница…, вылитая.

– Ну, Ген, как знаешь, – разочаровано протянул коротышка. – Ты у нас старшой, вся ответственность на тебе. А сегодня и пощипать-то некого… разве что того расфуфыренного перца, что возле бара тусуется. Ишь, вырядился, стиляга.

– Ладно, не дергайся. Лишние телодвижения нам не нужны. Да и что со студенток возьмешь? А тот хлыщ, видать, блатной или иностранец. Лучше вечером на таджиках отыграемся. Их вчера целую толпу пригнали на строительство бизнес-центра.

Штепсель потянул коллегу за рукав, и они направились к выходу.

– Фуу, выкатились, сволочи…, – облегченно вздохнула Машка и тут же убрала «реквизит» в сумку. – Пожрать спокойно не дадут.

***

Игру «в студенток» придумала Машка после того, как Шойру поздним вечером дочиста обобрали менты. Не Бог весть, какое «прикрытие», но иногда выручало. А в тот раз у подруги взяли всю мелочь, какая была с собой. Вдобавок прихватили цепочку и два колечка – мамину память. Хорошо еще, что золотой браслет в тот день не надела…

– А как ты хотела, лимитчица хренова? – злобно хохотнули ей в лицо. – Будешь знать, как без регистрации по ночам шляться. Или желаете пройти в обезьянник, мадам? Там как раз только тебя и не хватает для полного комплекта…, к двум десяткам мужиков – твоих же соотечественников…

Шойра вернулась домой бледная, как мертвец, но ни одной слезинки не проронила. Три дня потом молчала, только посверкивала черными глазами и сжимала кулаки в бессильном гневе.

А однажды Машка застала ее, сидящей на кухне с застывшим взглядом и ножом в руках. Тонкие пальцы скользили по острому лезвию.

– Эй, Шой, – вывела ее из оцепенения встревоженная подруга, – ты что там удумала? А ну, дай-ка сюда сейчас же! Все образуется… Прорвемся!

С тех пор Шойра и носу не показывала из дома. Днем она лежала на продавленном диване, уставившись в потолок, и ждала, когда Машка вернется с работы и принесет чего-нибудь поесть. Но кусок не лез в горло. В крошечной комнате, где проживали подруги, казалось, даже стены давили, сводили с ума. От пестрого рисунка на старых облезлых обоях кружилась голова, и зловещие чертики плясали в глазах. Зачем, зачем она приехала в эту проклятую Москву, где ее все ненавидят. И за что?! Что она плохого сделала?

Добросердечная Машка успокаивала, как могла, приносила украдкой мороженое и ворованные конфеты. Однако не помогало. Девушка ничего не ела и таяла с каждым днем. Глядя на ее опущенные плечи, сутулую спину, шаркающую походку, хотелось разрыдаться.

И тогда, по настоянию Машки, они отважились предпринять совместную вылазку в близлежащее кафе – пообедать и хоть немного развеяться. Добирались туда короткими перебежками, словно преступники из бандитского сериала. Потом, едва дыша, забились в самый дальний угол за загородкой, где Шойра вздрагивала от каждого шороха.