Смертоносный экспорт Америки — демократия. Правда о внешней политике США и многом другом

Сколько людей в мире, включая многих высокообразованных немцев, читавших или слушавших эту речь в 1935 году, сомневались, что Адольф Гитлер был искренним борцом за мир и вдохновляющим, проницательным лидером в неспокойное время?

После речи 4 июня в Каире президента Барака Обаму хвалили за то, что он упомянул об операции ЦРУ по свержению в 1953 году премьер-министра Ирана Мохаммеда Мосаддыка. Однако в своей речи в Гане 11 июля он ничего не сказал об успешном заговоре ЦРУ, в результате которого был изгнан президент Ганы Кваме Нкрума (Kwame Nkrumah) в 1966 году, хотя и назвал его «гигантом» среди африканских лидеров. Успешное свержение Мосаддыка — это, несомненно, одна из самых известных тайных операций ЦРУ. Барак Обама не мог не упомянуть это в речи на Ближнем Востоке, если хотел улучшить отношения. Но изгнание Нкрумы — одна из наименее известных операций. Действительно, ни один печатный или эфирный орган ведущих американских СМИ не посчитал целесообразным упоминать об этом во время выступления президента, как будто этого никогда не было[384].

В следующий раз, когда вы услышите, что Африка не может дать миру хороших лидеров, людей, которые посвящают себя заботе о благосостоянии своего народа, подумайте о Кваме Нкруме и его участи. Подумайте также о Патрисе Лумумбе, свергнутом в Конго в 1960–1961 годах с помощью США; об Агостиньо Нето из Анголы, против которого Вашингтон вел войну в 1970-е годы, лишая его возможности провести прогрессивные изменения; о Саморе Машеле из Мозамбика, против которого ЦРУ поддерживало контрреволюцию в 1970–1980-е годы; о Нельсоне Манделе из Южной Африки, который благодаря ЦРУ провел двадцать восемь лет в тюрьме[385].

Глава 22 ПАТРИОТИЗМ

Некоторые мысли о патриотизме (4 июля 2010 года)

Самая важная мысль: мне до смерти надоело то, что в Америке называется патриотизмом.

Японские пилоты, бомбившие Пёрл-Харбор, были патриотами. Немцы, поддерживавшие Адольфа Гитлера и его завоевания, были патриотами, боролись за свою родину. Все латиноамериканские военные диктаторы, свергавшие демократически избранные правительства и издевавшиеся над людьми, были патриотами, спасая любимые страны от коммунизма.

Чилийский генерал Аугусто Пиночет, массовый убийца и палач, говорил: «Я хотел бы, чтобы меня помнили как человека, который служил своей стране»[386].

Питер Бота (Р. W. Botha), президент ЮАР в эпоху апартеида, утверждал: «Я не собираюсь раскаиваться. Я не собираюсь просить одолжения. Все, мною сделанное, сделано для моей страны»[387].

Когда Пол Пот, массовый убийца в Камбодже, лежал в 1997 году на смертном одре, один из журналистов взял у него интервью и позже написал: «На вопрос, хочет ли он принести извинения за доставленные им страдания, он искренне смутился и попросил переводчика повторить вопрос, после чего ответил: «Нет. Я хочу, чтобы вы знали, что все, что я делал, я делал в интересах своей страны»[388].

Тони Блэр, бывший премьер-министр Великобритании, защищая свое участие в уничтожении сотен тысяч жителей Ирака, сказал: «Я делал то, что считал правильным для своей страны»[389].

А вот что написал Адольф Гитлер в своем «Завещании» в последние часы жизни в подземном бункере 29 апреля 1945 года: «За эти три десятилетия я проникся исключительной любовью и преданностью к моему народу во всех своих мыслях, действиях и жизни».

Теперь перенеситесь в 2036 год. Джордж Буш-младший лежит при смерти, канал «Фокс ньюс» находится рядом и записывает его последние слова:

«Я знаю, что люди думают об этом… в Ираке… было плохо, и они против меня… я ценю их точку зрения… я могу понять их чувства… Но, знаете ли, я делал это для Америки, для американского народа и его свободы… Чем больше вы любите свободу, тем вероятнее, что вы будете подвергаться нападкам… Саддам представлял реальную угрозу… я продолжаю считать, что он обладал оружием массового поражения… и когда-нибудь мы найдем это оружие… и когда-нибудь скажем «Миссия выполнена!»… и это действительно станет поворотным моментом! Таким образом, я готов встретить своего создателя, независимо от того, что он думает обо мне, и сказать: вперед!».