Смертоносный вирус «А». Кто «заразил» СССР Афганской войной

Перешли к более конкретным вопросам. Тараки достал из кармана сального, потертого пиджака примерный набросок будущего руководства Афганистана и передал его почему-то не послу и не Рюрикову, а Леше Петрову. Тот сразу же исправил ошибку своего афганского друга, отдав список послу. Посол попросил Рюрикова зачитать, что написано. Тот стал читать афганские каракули, кратко, вместе с Лешей Петровым, поясняя послу, кто есть кто в этом списке. После предварительного взгляда на кандидатуры посол резюмировал: «Хотелось бы, чтобы в составе руководства Афганистана были бы достойно представлены представители всех патриотических и прогрессивных сил страны». Тараки согласно кивнул, но дальше развивать эту тему не стал.

В ходе встречи обсудили проблемы будущего развития Афганистана. Тараки сказал, что теперь страна пойдет по социалистическому и коммунистическому пути, и это отвечает чаяниям афганского народа. Пузанов, желая несколько охладить «революционный пыл» своего собеседника, выразил мнение, что процесс, о котором говорит лидер НДПА, учитывая особенности афганского общества, предполагает достаточно длительный исторический период. Тараки на эти слова, похоже, обиделся:

– Нет, – сказал он, – к коммунизму мы придем, возможно, раньше, чем Советский Союз. Афганский народ в силу своих национальных традиций склонен к коммунизму. От нас требуется только одно – соединение афганской традиции и философии марксизма-ленинизма.

Пузанов понял, что дискуссия об афганской традиции и марксизме-ленинизме вряд ли будет конструктивной. Поэтому он, ссылаясь на поручение ЦК КПСС, обратил внимание Тараки на нежелательность репрессий в отношении представителей прошлого режима. Тараки спросил: «Репрессий в отношении кого? Каких представителей прошлого режима? Кого вы можете назвать по имени? Кого нам не следует репрессировать? Скажите конкретно, и мы к вашему мнению прислушаемся». Посол СССР не ожидал такого разворота беседы и потому провозгласил тост за здоровье Тараки и процветание нового афганского режима.

Расстались очень тепло.

* * *

1 мая 1978 года за час до полуночи полковник внешней разведки Иван Ершов был доставлен на служебной «Волге» в аэропорт Шереметьево. Вместе с ним в Афганистан летела группа, которой ему теперь предстояло руководить. Полковник познакомился с этими людьми всего лишь несколько часов назад – сначала в приемной, а затем в кабинете председателя КГБ. В группу входили: сотрудник второго главного управления (контрразведка), сотрудник девятого управления (охрана членов Политбюро), сотрудник седьмого управления (наружное наблюдение) и сотрудник четвертого управления (оперативно-технические средства). Когда Андропов ставил задачи, спрашивал, все ли понятно, все молчали, не высказывали сомнений, ничего не уточняли. А теперь, в самолете, у некоторых стали появляться вопросы.

Один из спутников Ивана Ивановича – статный, с вьющимися темными волосами подполковник-контрразведчик – тихо напевая «Ох, рано, встает охрана», аккуратно переместил подвыпившего коллегу из «девятки», который сидел рядом с Ершовым, на другое место – через проход, потом аккуратно подсел к начальнику.

– Иван Иванович, поскольку вы не спите, позвольте вас немного потревожить. Скажите, пожалуйста, как вам видится моя миссия в Кабуле, с чего следует начать, на что нужно обратить особое внимание? Я, признаться, волнуюсь. Мне очень хотелось бы оправдать оказанное доверие.

Ершову эти слова очень понравились. Подполковник с самого начала показался ему симпатичным, надежным, болеющим за порученное дело человеком. «Этот спать не будет, есть не будет, но не подведет», – подумал Иван Иванович. Закатив глаза кверху, тихим глухим голосом, он, как бы размышляя вслух, стал вводить контрразведчика в курс дела:

– Нам предстоит большая работа. Необходимо практически на пустом месте создать сильную и эффективную современную спецслужбу. Ведь новому афганскому режиму придется бороться против множества врагов. Это, прежде всего, ЦРУ и разведки стран НАТО, это иранская спецслужба САВАК. Наверняка в борьбу против нового режима включатся исламские фундаменталисты, обосновавшиеся в Пакистане и в провинциях Афганистана, а также и те, чьи классовые интересы будут ущемлены в ходе предстоящих прогрессивных реформ. Ленин, как вы помните, говорил: «Плоха та революция, которая не умеет себя защитить».