Смертоносный всадник

Женщины рожали детей с начала времён, и хоть Танатос знал, каким опасным это может быть, старался утешить себя тем, что женщины созданы производить потомство, и нет ничего более естественного, чем это.

– Если бы до неё можно было дотронуться, чтобы сделал человеческий врач в этой ситуации?

Тень пожал плечами.

– Наблюдал бы. Возможно вызвал роды, чтобы быть уверенным, что ребёнок не вырастет ещё больше. Или даже назначил кесарево сечение, для безопасности, – он опять пожал плечами. – Я не особо слежу за человеческим акушерством, так что все мои слова необоснованны.

Танатос подозревал, что демон пытается выкрутиться.

– У вас есть сотрудники не демоны? Возможно кто-то смог бы взяться за этот случай. Хотя бы вампир, поскольку мы знаем, что они могут к ней прикасаться.

– У нас есть врачи-вампиры, – ответил Тень. – Как и множество не демонических докторов. Вполне вероятно, что кто-то сможет с этим справиться.

– Что могу сделать я прямо сейчас? Чтобы ты мне посоветовал, если бы беременность протекала нормально?

Одна чёрная бровь изогнулась.

– Трахни её.

Тан не был уверен, что все правильно расслышал. Но демон не мог высказаться более ясно.

– О-о… что?

– Занимайся с ней сексом. Это может помочь стимулировать роды. – Тень усмехнулся. – И если только ты не будешь прыгать на ее животе, это ей не навредит.

Танатос закатил глаза. Глупые демоны секса.

– Скажи Призраку, что я немедленно хочу его видеть.

– Ага, в том то и дело, Всадник, – протянул Тень. – Ты Призраку не указ.

У большинства демонов было куда больше уважения к Четырем Всадникам Апокалипсиса, чем у этих братьев-Семинусов. Танатосу нравился только Фантом, и то потому, что во многом непринужденный демон напоминал Тану Ресефа.

– Ты говорил, что любишь планету в ее нынешнем виде. Ты в этом уверен? Потому что женщина в моей спальне носит ребенка, который либо спасет, либо разрушит мир. И, наверное, мне не нужно напоминать, что все это начала твоя сестра.

– Нет, пожалуйста напомни мне, придурок. Разбрасываться обвинениями никогда не лишне. – Тень запнулся, странно заколебавшись. – Ох… раз уж разговор зашел об обвинениях, тебе, наверное, стоит узнать, что Реган беременна из-за меня.

Танатос дернулся так, словно сжал в руке оголенный провод. Сцепив зубы, он зарычал:

– Объясни.

– Я оплодотворил ее яйцеклетку твоей спермой. В то время я не знал деталей ситуации, и полагаю, Кинан скрыл их от меня, чтобы мне не пришлось проходить через излишне моральную внутреннюю борьбу. – Он пожал плечами. – Люди. Вот так всё и произошло

Тан не знал, стоит ли ему убить демона, или наградить за то, что сознался в содеянном. Но, то что у него есть яйца – это точно.

– А если бы знал о ситуации?

– Имеет ли это значение? Дело сделано. Но скажу, если все сводится к этому, я бы продал свою душу, черт, да я бы продал твою душу, чтобы спасти свою супругу и детей. Я бы сделал все что угодно. И не знаю никого, кто бы не сделал. У тебя скоро родится ребенок, так что подумай о том, насколько далеко ты зайдешь, чтобы его защитить. – Тень развернулся на пятках. – Я скажу Ризу, чтобы пришел. А пока, береги Реган. – Демон исчез через входную дверь.

Береги Реган? А что, по мнению Тени, Танатос пытался сделать?

Желая убедится, что с ней все в порядке, Тан тихо приоткрыл дверь и заглянул в спальню. Реган сидела на кровати, держа в одной руке сэндвич и поглаживала живот второй. Когда она взглянула вниз, ее губы изогнулись в легкой улыбке, и нет, эта картина изображала не ту женщину, которая с легкостью готовилась отдать нежеланного ребенка.

А настоящую мать, и даже если она не хотела признаться самой себе, Реган любила свое дитя.

Понимание этого стало как облегчением, так и ударом под дых. Как могла она любить его и все же быть настолько готовой отдать? Потому, что ребенок от него? Неужели она настолько ненавидела Тана, что не желала живого напоминания, цепляющегося за нее?

Ругаясь, Танатос направился в библиотеку. В сердцах, он изо всех сил ударил рукой по одному из стеллажей. Книги, корзины и безделушки посыпались на пол. Что-то металлическое скользнуло по плиткам. iPod Ресефа.

Танатос поднял его, гладкий, черный корпус охлаждал его руку. Ресеф любил эту штуковину, потому то, она и была спрятана в кожаной корзине – Тан спрятал ее от брата шутки ради. Ну, вроде бы. Ресеф часто сводил их сума, во всю силу легких распевая песни в стиле кантри. Конечно, у него в самом деле был отличный голос, но никто не смог бы выдержать столько часов гнусавого протяжного песнопения.

– Что ты делаешь? – От прозвучавшего за спиной голоса Реган, пульс Тана подскочил. Танатос непринужденно пожал плечом, но не смог одурачить свое тело, не тогда, когда увидел ее стоящей в дверях, все еще одетой в его футболку и пару тренировочных штанов, затянутых под животом.

Ни одна женщина никогда не носила его одежду, и какой-то примитивный инстинкт наполнил его всеобъемлющим чувством собственника от самой идеи о том, что кое-что его находится на ней и в ней.

– Ничего, – пробормотал Тан, бросая iPod на стол.