Смешенье

– Пока нет. Мы не можем написать уравнение, которое предскажет рефракцию света или направление компасной иглы в терминах взаимодействия между монадами. Однако я твёрдо верю, что такая теория будет фундаментально более верна, чем атомарная.

– Госпожа герцогиня д’Аркашон говорила мне, что монады сродни маленьким душам.

Лейбниц помолчал, затем продолжил:

– Слово «душа» часто употребляют в контексте монадологии. Оно имеет много значений, по большей части древних, и сильно затрёпано богословами. В устах проповедников оно извращалось больше, чем любое другое. Так что, возможно, это не лучший термин для новой дисциплины – монадологии. Однако оно пристало.

– Они подобны человеческим душам?

– Ничуть. С дозволения вашего высочества попытаюсь объяснить, как в этом контексте появилось удобопревратное слово «душа». Когда философ отважно вступает в лабиринт и начинает дробить универсум на все меньшие и меньшие доли, он знает, что когда-нибудь должен будет остановиться и сказать: «Отсель деление невозможно, ибо я дошёл до мельчайшей, элементарной, неделимой единицы: фундаментального кирпичика мироздания». И дальше нельзя увиливать, а надо встать и провозгласить некие утверждения касательно этих кирпичиков: каковы их свойства и как они взаимодействуют между собой. Мне совершенно очевидно, что взаимодействия эти немыслимо многообразны, сложны, переменчивы и тонки; в качестве непреложного доказательства просто оглядитесь и подумайте, что́ может объяснить пауков, луны и глазные яблоки. В столь густой паутине зависимостей какие законы правят тем, как одна монада отзывается на все остальные монады во вселенной? И я не просто так сказал «все»: монады, составляющие меня или ваше высочество, ощущают притяжение Солнца, Юпитера, Титана и далёких звёзд, то есть чувствуют все и каждую из мириада монад, составляющих исполинские небесные тела, и на все и каждую откликаются. Как уследить за всем и решить, что делать? Я утверждаю, что любая теория, основанная на допущении, будто Титан испускает атомы, несущиеся через пространство и ударяющие в мои атомы, весьма сомнительна. Ясно, что мои монады в каком-то смысле воспринимают Титан, Юпитер, Солнце, доктора Уотерхауза, лошадей, везущих нас в Берлин, вон тот сарай и всё остальное.

– Что значит «воспринимают»? У монад есть глаза?

– Всё должно быть куда проще. Это логическая необходимость. Монада в моём ногте чувствует притяжение Титана, не так ли?

– Насколько я понимаю, так диктует закон всемирного тяготения.

– Я объясняю это перцепцией, восприятием. Монады воспринимают. Однако монады ещё и действуют. Если бы мы могли перенестись ближе к Сатурну и попасть в сферу притяжения его луны, мой ноготь вместе со всем мной упал бы на Титан – это было бы коллективное действие всех моих монад в ответ на их восприятие спутника. Итак, ваше высочество, что мы знаем о монадах?

– Они бесконечно малы.

– Очко в вашу пользу.

– Всю вселенную можно объяснить в терминах их взаимодействия.

– Два очка.

– Они воспринимают все другие монады во вселенной.

– Три. И…

– И они действуют.

– Действуют, основываясь на чём?

– На том, что они воспринимают, доктор Лейбниц.

– Четыре из четырёх! Отличный счёт! Теперь скажите, какими должны быть монады, чтобы всё это стало исполнимым?

– Каким-то образом все перцепции стекаются в монаду, а она решает, как быть дальше.

– Это неукоснительно следует из всего предыдущего, верно? Итак, получается, что монада должна воспринимать, мыслить и действовать. Отсюда и возникла идея, что монада – маленькая душа. Ибо восприятие, мышление и действие – свойства души в противоположность бильярдному шару. Означает ли это, что у монад есть души в том смысле, что у меня и у вашего высочества? Сомневаюсь.

– Тогда какие же у них души, доктор?

– Чтобы ответить, суммируем всё уже известное. Они воспринимают все другие монады, а затем думают, чтобы как-то поступить. Мышление – внутренний процесс каждой монады, он не осуществляется неким внешним мозгом. Значит, у каждой монады есть свой мозг. Я не имею в виду губчатую массу тканей, как у вашего высочества, но скорее нечто, способное изменять своё внутреннее состояние в зависимости от состояния остальной вселенной, которое каждая монада воспринимает и сохраняет в себе.

– Разве состояние вселенной не заняло бы бесчисленное множество книг?! Каким образом каждая монада хранит в себе столько знаний?