Смешенье

После ликующего колокольного трезвона маркиз – который, как вспомнила теперь Элиза, был высок, прекрасно сложён и до неприличия хорош собой, – настоял, чтобы празднование состоялось у него дома. Небольшому кругу избранных гостей предложили широкий ассортимент продукции местных виноделен. Через несколько часов можно было наблюдать, как Жан Бар направляется к порту галсами, словно судно, идущее круто к ветру.

Графиня де ля Зёр и маркиз д’Озуар смотрели на лейтенанта из окон той самой комнаты, в которой Элиза три дня назад принимала д’Аво. Они с маркизом отлично поладили, отчего у Элизы, помнящей его прошлую связь с работорговлей, то и дело пробегали мурашки. Маркиз проникся живым интересом к Жан-Жаку, что было неудивительно, учитывая сходные обстоятельства их рождения[10].

Разговор произошёл после того, как Жан Бар ушёл, а слуг отослали. Если бы маркиз и Элиза получили свои титулы по наследству, беседа развивалась бы совсем иначе, а так оба не обольщались на свой счёт и могли говорить открыто. Впрочем, уже через несколько минут Элиза об этом пожалела.

– Мы с вами похожи! – сказал маркиз, полагая, что говорит ей комплимент.

Он продолжал:

– Мы получили титулы, потому что нужны королю. Будь я законным наследником де Лавардаков, мне бы оставалось только до самой смерти отираться в Версале. Как незаконнорождённый я побывал в Индии, Африке, Балтике и России и везде занимался торговлей. Торговлей! Однако это не уронило меня ни в чьих глазах.

Он объяснил, чем Элиза нужна королю. По его словам, всё замешано на финансах и её зарубежных связях, которые маркиз описал со знанием дела, необычным для французского дворянина. Те немногие, кто и впрямь понимал, что творится на бирже и почему это важно, притворялись невеждами из страха уронить своё достоинство. Для них Элиза была загадкой, дельфийским оракулом. Маркиз, напротив, силился казаться осведомлённей, чем есть, и считал Элизу обычной коммерсанткой. Во всяком случае, так можно было заключить из его следующей фразы:

– Достаньте мне лес, пожалуйста.

– Простите, мсье?

– Лес.

– Зачем вам лес?

– Известно ли вам, мадемуазель, что сейчас мы воюем практически со всем миром? – насмешливо поинтересовался маркиз.

– Спросите генерального контролёра финансов, известно ли это графине де ля Зёр!

– Touché [11]. Скажите мне, сударыня, что вы видите в окно?

– Новёхонькие укрепления, с виду очень недешёвые.

– Ближе.

– Воду.

– Ещё ближе.

– Корабли.

– Ещё ближе.

– Лес на берегу, сложенный наподобие крепостных стен.

– Вы, разумеется, знаете о связях моего семейства с флотом.

– Всем известно, что ваш отец – верховный адмирал Франции и что при нём флот достиг своей нынешней мощи.

– За то время, когда он в великолепном мундире присутствовал при спуске на воду кораблей, принимал пушечные салюты и закатывал великолепные празднества. Верно. Однако всем известно и другое: флот выстроил Кольбер. До тысяча шестьсот шестьдесят девятого отец был не только верховным адмиралом, но и министром флота. Должность эту он продал Кольберу за огромную сумму. Желал ли он продавать должность? Нуждался ли в деньгах? Нет. Однако он узнал, что нужную сумму передал Кольберу – простолюдину! – сам король, и потому не смел ему отказать.

– Его турнули с должности.

– Самым учтивым и доходным образом. Кольбер стал его начальником: верховный адмирал подотчётен министру флота!

– Такая формулировка наводит на мысль, что для вашего отца выдалось нелёгкое время.

– Хорошо, что я тогда бродяжничал в Индии. Его вопли почти что долетали до Шахджаханабада, – проговорил маркиз. – Так или иначе, ему щедро заплатили за унижение. Вскоре он сделал капитал на строительстве флота, которое затеял Кольбер. Когда столько денег течёт из казны к военным, для всех, кто с этим связан, существуют бесчисленные способы обогатиться. Мне ли не знать, мадемуазель.

Маркиз обвёл взглядом залу. Как сам Дюнкерк, она была маленькой, однако всё в ней блистало великолепием.

– Вы получили титул в семьдесят четвёртом, – вспомнила Элиза, – и приняли участие в строительстве флота.

– Я всегда стремился услужить королю.

– Да хранит Господь его величество, – подхватила Элиза. – Я, конечно, разделяю ваше рвение. Говорите, вам нужен лес?

– Ах да, разумеется. Идёт война. До сих пор морских сражений было совсем мало – стычка в заливе Бантри-бей при высадке наших войск в Ирландии, ну и само собой, подвиги вашего знакомца Жана Бара. Однако впереди великие битвы. Нужны новые корабли. Нужен лес.

– Франция изобилует густыми лесами, – заметила Элиза.

– Неужто, сударыня? – Взгляд маркиза устремился к дюнам, которые там и тут уступали место прямоугольным земляным валам, скрывающим батареи мортир. – Я не вижу поблизости ни одного дерева.

– Да, окрестности Дюнкерка напоминают Ирландию или Голландию. Однако дальше в глубь страны, как вам наверняка известно, начинаются леса, которые не проехать меньше чем за две недели.

– Так раздобудьте мне лес, если желаете послужить королю.

– Устроит ли короля, если лес доставят в Гавр или Нант? В Дюнкерке нет большой реки, по которой легче сплавлять брёвна.