Сметенные ураганом

А Юрий гордился вслух. Всем и каждому он рассказывал, какая это замечательная девочка, не только красивая, но и необыкновенно умная. Любой новый навык дочери вызывал у отца искренний восторг. Лора научилась играть с погремушками, сама взяла в руки ложку, встала в кроватке, сделала, держась за перила, первый шажок – за всем этим Юрий не уставал следить. Его спальня располагалась рядом с детской, и, возвращаясь домой, даже глубокой ночью, он всегда заглядывал к дочери.

Теперь Шереметьев редко брал жену с собой по вечерам, гораздо чаще уезжал один, а иногда и не ночевал дома. Тогда Светлана маялась бессонницей до рассвета, прислушиваясь, не хлопнет ли дверца подъехавшей к дому машины, и засыпала, лишь услышав, как муж проходит мимо ее спальни и открывает дверь в детскую.

Как ни крути, а мысли о том, что он проводит время с другими женщинами, были ей неприятны, хотя она понимала, что сама заварила эту кашу. Отношения с мужем настолько разладились, что примирение уже казалось невозможным. Что ж, вздыхала она, многие так живут. Да почти все их знакомые. В кружке жен «новых русских» часто сплетничали о том, кто, кому и с кем изменил. О чем болтают за ее спиной, Света старалась не думать.

Однажды в каком-то журнале ей попалась статья о владельце сети ночных клубов господине Шереметьеве. Рядом красовалась фотография: ее муж под ручку со Стеллой.

– Хоть бы постыдился позировать для прессы со своей Рыжей Сукой! – бросила она журнал на колени мужу.

Он лишь слегка улыбнулся:

– Хорошо, в следующий раз сфотографируюсь с кем-нибудь другим. У меня большой выбор, дорогая.

Он бесил ее своей невозмутимостью. Юрий будто специально демонстрировал, насколько жена безразлична ему, и ни разу не открыл дверь ее спальни после того разговора.

«Ну и прекрасно, ну и чудесно, крепче спать буду!» – убеждала себе Света, однако спала неважно. Справиться с бессонницей удавалось, лишь выпив на ночь несколько рюмок коньяку.

Со стороны их отношения выглядели ровными, да так это и было, потому что они почти не разговаривали друг с другом. Единственной причиной для стычек могло стать воспитание дочери. Юрий потакал всем ее капризам, а Свете это не нравилось.

– Лора знает, что может добиться от тебя всего, ты ни в чем ей не отказываешь.

– Ну и пусть добивается. Моя дочь получит все, что пожелает.

– И луну с неба?

– И принца в женихи, – кивал он.

– Зачем ты так балуешь ее? Ты что, не понимаешь, что это непедагогично?

– Конечно, более педагогично постоянно одергивать ребенка, делать замечания, как ты? Нет уж, пусть что хочет творит, пусть балуется, пусть добивается своего слезами – уж я-то не позволю ей плакать, она получит все, что я могу ей дать.

Подобное потворствование капризам принесло свои плоды. Больше всех Лорочка любила отца, и в его отсутствие с ней стало трудно сладить.

– Добился своего? – ворчала Света после возвращения мужа из заграничной поездки. – Мы целую неделю не могли уложить Лору спать по вечерам. Она все кричала: «Хочу папу, хочу папу!» Я пыталась читать ей книжки, а она все равно не засыпала.

– Хорошо, в следующий раз звоните мне, я буду рассказывать ей сказки по телефону. Не ездить по делам я не могу, а на отдых буду брать ее с собой.

– Будешь ездить со своими шлюхами и брать с собой ребенка? – не сдержала язык Света.

– Ах ты …! – схватил он жену за ворот платья.

Казалось, еще секунда и он ударит ее, но Юрий выпустил и проговорил раздельно:

– Никогда моя дочь не окажется рядом со шлюхой.

Стараясь сохранять достоинство, она отозвалась:

– Спасибо, успокоил. Но не мешало бы тебе хоть иногда приходить домой пораньше и трезвым. Лора плохо засыпает без тебя.

– Хорошо, я буду уезжать, только уложив ее спать. Но пить я буду, сколько захочу, и ты мне не запретишь! Я ведь тебе не запрещаю? Кстати, с чего это вы стали накачиваться каждый вечер, мадам?

Светлана удивленно взглянула на него. Муж давно не интересовался, что с ней происходит. Вдруг захотелось выговориться.

– Все из-за этого дефолта, – вздохнула она.

– Можно подумать, ты разорилась!

– Я как раз перешла на элитные дорогие продукты, офис новый открыла, столько затрат… И тут – бац, дефолт! Не нужны стали никому дорогие продукты.

– Ну, это явление временное, – пожал плечами Юрий. – Люди быстро привыкают к хорошему, и вряд ли перейдут на хлеб и воду, если до этого ели лобстеров и устриц.

– Ты так спокойно говоришь, как будто ничего не потерял.

– Миллионом больше, миллионом меньше – какая разница! Основной мой капитал за границей. Конечно, игорный бизнес и клубы стали приносить меньше дохода, но мне плевать. Я все равно собираюсь их продать, как только чуть-чуть стабилизируется обстановка.

– Зачем? – удивилась Света. – Это же такое прибыльное дело!

– Мне надоели наглые сытые рожи вокруг, надоело общаться с криминальными авторитетами. Я решил дистанцироваться от этого, чтобы, когда моя дочь вырастет, никто не мог сказать, что ее отец водится с бандитами.

– А-а, опять из-за Лоры… – понимающе протянула она.