Смягчающие обстоятельства

Он еще работал в экспериментальной лаборатории НИИ средств автоматики и связи и только начал собирать материал о возможности использования биологических энергоресурсов организма для внечувственной передачи информации. Дело спорилось, появлялись новые идеи, как-то сами собой намечались пути их реализации. В редакции солидных журналов было направлено несколько объемных статей, содержащих оригинальный анализ полученных данных. Элефантов сумел несколько раз выступить на научных конференциях, преподнося свои доклады как результат обобщения побочных эффектов, возникающих по ходу основных исследований.

Его сообщения вызвали интерес, широкое обсуждение, что помогло Боре Никифорову, напористому и энергичному завлабу, «пробить» тему в план и получить под нее новое оборудование и несколько штатных единиц. Одну из них заняла Нежинская.

В то время ей было двадцать семь, но Элефантов сразу отметил, что выглядит она значительно моложе, что у нее фигура балерины, красивые васильковые глаза, располагающая внешность. Голубое платье идеально подходило к цвету штор, это вызывало шутки насчет предусмотрительности нового инженера, и оказалось, что у нее хорошая мягкая улыбка.

Она пришла с производства и охотно рассказывала о прошлой работе, но, не теряя времени, начала осваивать новые обязанности: перечитала все имеющиеся в лаборатории инструкции, ознакомилась с техническими характеристиками приборов, просмотрела отчеты по оконченным темам. Натыкаясь на непонятное, не стеснялась спрашивать, и Элефантов объяснял, замечая, что она быстро схватывает суть.

Нежинская оказалась общительной, доброжелательной и быстро освоилась в коллективе. Теперь традиционные ежедневные чаепития проходили под ее руководством, и все сразу ощутили преимущества этого. Мария принесла из дому огромный, ярко расписанный чайник, ввела систему дежурств и то поручала кому-нибудь купить пирожных, то посылала за колбасой, сыром и делала бутерброды, а иногда угощала пирогами собственного изготовления.

Обязанности по уборке и мытью посуды она добровольно взяла на себя, как принимала на себя и многое другое, чего могла бы и не делать.

Поскольку институтские уборщицы не слишком перетруждались, Мария по утрам вытирала пыль со столов, брала стирать шторы и занавески. В конце работы, если мужчины замешкаются, аккуратно подстелив газету, ловко забиралась на высокий подоконник и закрывала фрамугу. Тонкая, хрупкая, узкобедрая, на фоне неба она казалась совсем девчонкой, школьницей.

Элефантов слыл в институте весельчаком, остряком и, хотя по натуре не являлся ни тем, ни другим, вынужден был оправдывать сложившуюся репутацию. Его считали любителем «клубнички», и он, подыгрывая, привык отпускать соленые шутки, рассказывать рискованные анекдоты.

К его удивлению. Нежинскую это нимало не шокировало, она громко и весело смеялась и даже, не оставаясь в долгу, поведала несколько пикантных житейских историй с забавным концом.

Такую простоту в общении Элефантов расценил как признак раскрепощенности, этакой эмансипированности современной молодой женщины, которой, впрочем, трудно было ожидать от Марии, с ее внешностью и манерами прилежной, скромной старшеклассницы.

Свое открытие Элефантов не обнародовал, но стал присматриваться к Нежинской повнимательнее. И обнаружил, что в ее поведении проскальзывают черточки, приглашающие к ухаживанию, а загадочный взгляд наводит на мысль о тихом омуте, в котором, как известно, водятся черти.

Все это удивляло, будоражило любопытство, предполагаемая тайна притягивала как магнит. И тогда Элефантов решил попробовать ее разгадать.

Однажды, улучив момент, когда поблизости никого не было, он предложил Марии вместе пообедать. Как отреагирует Нежинская на попытку перевести их отношения из чисто служебных в иное русло, он не знал и приготовился в случае отказа обратить все в шутку, чтобы не оказаться в неловком положении.

Но она медленно и, как ему показалось, со значением наклонила голову, соглашаясь, так что оставалось только назначить место и время встречи.

На такси они приехали в загородную шашлычную, Элефантов получил из рук плотного армянина с побитым оспой лицом глубокую тарелку, наполненную щедро посыпанными луком и политыми уксусом крупными ломтями дымящейся свинины, несколько кусочков хлеба и бутылку сухого вина, а Мария тем временем заставила неопрятную женщину в замызганном сером халате убрать со столика, стоящего в самом уютном месте — в углу веранды под деревьями, — принесла из буфета салфетки и еще раз протерла липкую пластиковую поверхность, а из нескольких соорудила импровизированную скатерть.

— О, да ты отлично похозяйничала, молодец, — Элефантову понравилась самостоятельность спутницы. — Не знаю, что бы я без тебя делал!

— Пустяки, — засмеялась Нежинская. — Вот я без тебя действительно умерла бы от голода. А так, — она кивнула на гору аппетитно пахнущего мяса, — мы являемся обладателями отменного шашлыка.

— Грузины говорят, что шашлык может быть только из баранины, — сосредоточенно проговорил Элефантов, наполняя стаканы.