Смятение чувств

– Надеюсь, что поезд не опоздает, – сказала она. – Так нудно ждать на перронах, особенно зимой. Да и Чарльз в таких условиях становится неугомонным.

– Я позабочусь, чтобы экипаж не уезжал до прихода поезда, – ответил он.

– Да, – сказала она. – Это было бы разумно. Чарльз сегодня утром пребывал в приподнятом настроении. Ему будет недоставать Кэти.

– Да.

О чем можно еще побеседовать? Они должны поговорить о чем-то другом, ведь они столько могут сказать друг другу. Ребекка упорно пыталась найти еще какие-нибудь слова.

Дэвид приблизился к ней.

– Ребекка, – сказал он, – я знаю, что тебе трудно. Ты по отношению ко мне была хорошей и верной женой. У тебя в Стэдвелле остались друзья, которых тебе будет недоставать. К тому же есть Чарльз… – Он проглотил комок в горле. – Но я знаю, что чудо возвращения Джулиана наполнило твое сердце беспредельной радостью. Он всегда был и остается твоей любовью. Как только минует трудный момент, тебя увлечет это чудо. Не беспокойся обо мне. Я буду счастлив от убеждения, что ты счастлива.

Ее взгляд наконец остановился на лице Дэвида. Оно было бледным, спокойным, строгим. Лишь в его глазах можно было заметить нечто иное.

– Я счастлива узнать, что ты не убил его, – сказала она. – Это хорошо для вас обоих.

– Да.

И опять не о чем говорить… Ребекка разглядывала сейчас его воротник, аккуратный галстук-самовяз с двумя свободными концами…

– Ну что же, – сказал Дэвид, – нам теперь уместнее просто попрощаться, Ребекка. Я сказал няне Чарльза, чтобы она каждую неделю посылала тебе весточку о нем. До свидания.

Руку он ей не протянул.

– До свидания. – Она наблюдала за тем, как он повернулся и направился через комнату к двери. И в этот момент ее охватила небывалая паника.

– Дэвид!..

Он оглянулся через плечо, а рука его уже была на ручке двери.

Ребекке захотелось уехать вместе с ним. Захотелось этого больше всего на свете. В течение какого-то мгновения, пронизанного столь неразумными желаниями, она мечтала вытравить из своей жизни последние несколько дней и вновь вернуться к нормальному существованию, мечтала вернуться в свою прежнюю жизнь вместе с Дэвидом и Чарльзом. В Стэдвелл… Домой… Но Ребекка погасила в себе этот порыв. Ведь они просто прощаются. Прошлого не вернешь.

– Нет, ничего, – неуверенно произнесла она. Но потом о чем-то задумалась. Повернула на пальце обручальное кольцо и сняла его. Затем безмолвно протянула кольцо Дэвиду.

Ей показалось, что Дэвид не собирается брать кольцо. Он смотрел на него бесконечно долгие мгновения, прежде чем преодолеть расстояние между ними и взять кольцо из ее протянутой руки. Пальцами в эту секунду они не соприкоснулись.

– Желаю благополучной поездки, – произнесла она. – Буду молиться за тебя и Чарльза.

– Да, – прошептал он.

И ушел.

Ребекка осталась стоять на прежнем месте. Она стиснула свои похолодевшие ладони, а ее спину обжигал огонь в камине. Она сознательно старалась не прикасаться к лишившемуся кольца безымянному пальцу и не смотреть на него. Она простояла так очень долго, пока к ней не пришел Джулиан.

* * *

После отъезда Дэвида с сыном стало намного легче. Граф часто оставался один у себя в кабинете, ссылаясь на занятость. Ребекке приходилось сознательно избегать его, чтобы не обратиться с просьбой вернуть обручальное кольцо Джулиана. Луиза проводила много времени с Кэти или выполняла свои многочисленные обязанности в доме и за его пределами. Ребекка получила возможность большую часть времени видеться с Джулианом.

Целую неделю она только и делала, что радовалась его возвращению. Почти каждую минуту бодрствования они бывали вместе, беседовали, смеясь, предаваясь воспоминаниям. Джулиан рассказывал ей о России. Это были безудержно веселые, легкомысленные истории, которые заставили Ребекку почти поверить, что никакой неволи у него вообще не было. О своей жизни после разлуки с ним она ничего ему не рассказывала. Правда, ей и раньше лучше удавалась роль слушателя, нежели рассказчика. Поскольку с Джулианом дело обстояло как раз наоборот, они отлично подходили друг другу.

Они совершали прогулки, хорошо укутавшись по причине прохладной погоды, хотя в некоторые более мягкие и солнечные дни уже чувствовалось приближение ранней весны. Они совершали верховые прогулки или поездки в экипаже. Иногда проводили время в гостиной или в оранжерее. Но что они делали или куда ходили, никакого значения не имело. Важно было лишь то, что Джулиан жив, что они опять вместе.

И то, что она любит его.

В эти дни Ребекка просто не отводила от него глаз. Его светлые волнистые волосы, серые глаза, в уголках которых от смеха собирались морщинки, широкая, добродушная белозубая улыбка, беззаботный смех, его обаяние – все это вновь возвращало Ребекку к тому, что ей было так хорошо знакомо в прошлом. Когда никого не было рядом, они постоянно прикасались друг к другу. Они обнимались и целовались.

С ними случилось лишь одно недоразумение.