Смятение сердца

Сэйбл начала жевать с меньшей жадностью. Она не сразу заметила, что Быстрая Стрела до пояса обнажен и все еще влажен — должно быть, после недавнего купания в ручье. На штанине его брюк осталось несколько мелких засохших брызг крови. Значит, это он разделывал зайца.

— Так ты можешь простудиться, — пробормотала она с полным ртом, потом вдруг приостановилась, поняв, что не сможет проглотить больше ни кусочка. — Честное слово, я по горло сыта зайчатиной! Дайте мне только выбраться отсюда, я больше никогда не прикоснусь к этому мясу.

Она кривила душой: с того дня, как Барлоу ранил Хан-тера, она практически ничего не ела. Тот день казался таким далеким, словно случился год назад. Сколько всего было с тех пор, сколько ужасного, отвратительного. Подумать только, она несколько дней жила с мыслью, что Хантер мертв! А он опять примчался на помощь, раненный, едва держась на ногах от потери крови.

— Где Хантер? — вырвалось у Сэйбл.

— Стоит на часах, — ответил Быстрая Стрела, избегая ее взгляда. — Я услал его, потому что он так суетился вокруг тебя, что меня замутило.

Издалека донесся вой, тоскливый и страшный. Сэйбл прекратила облизывать испачканные пальцы и прислушалась.

— Что это было?

— Так кричат здесь совы, — буркнул индеец и начал настойчиво совать ей кружку с водой.

Сэйбл попросила кофе, но ей было отказано по причине все еще ослабленного продолжительным голоданием желудка. Покорившись, она приняла воду.

— Тебе бы не мешало еще поспать, — настаивал Быстрая Стрела.

— Я не настолько плоха, чтобы все время спать. — Она с сомнением потрогала висок, опухоль на котором еще держалась. — Ведь так?

— Я бы дал тебе зеркало, но, боюсь, это зрелище тебя добьет.

— Что ни мужчина, то сама галантность, — вздохнула Сэйбл.

— Спи-ка лучше, — посоветовал индеец, отбирая кружку и мягко толкая ее в плечо. — Чем больше будешь спать, тем скорее станешь похожа на себя.

Вой повторился. На этот раз Сэйбл озарила смутная догадка насчет того, что было его причиной.

— Это не совиный крик, так ведь, Быстрая Стрела? — Не получив ответа, она окинула взглядом лицо с упрямо сжатыми губами и покачала головой. — Кристофер Вэйторн Свифт! (Индеец скривился при звуке своего полного имени.) Отвечай мне, сейчас же! Кто кричал?

— Интересно, где та трепетная дева, которая теряла сознание при одном только взгляде на меня?

— Жизнь хорошо ее закалила. А теперь отвечай.

Взгляды их скрестились. Быстрая Стрела понял в этот момент, что смотрит на женщину, которую не нужно впредь щадить, скрывая истину, потому что она способна принять правду, какой бы та ни была.

— Это Нат Барлоу, — ответил он, убедился, что, помимо некоторой бледности, Сэйбл приняла новость спокойно, и добавил холодно:

— Он получает то, ради чего так долго трудился.

— Понимаю, — только и сказала Сэйбл.

Она не спеша устроилась рядом с ребенком под меховой накидкой. Воспоминания одно за другим проходили перед ее мысленным взором. Барлоу, целящийся из револьвера в детскую головку. Барлоу, уводящий ее прочь от хижины, где осталось в одиночестве беззащитное дитя. Барлоу, рассекающий ножом ее одежду. И еще множество картин, за каждой из которых стояли страх, боль, унижение и горе.

Сэйбл не знала, что на лице ее отражается все, что она чувствует. Быстрая Стрела стоял чуть поодаль, наблюдая, и думал о том, какой духовно зрелой стала женщина с фиалковыми глазами.

Она уже почти засыпала, когда в шалаш вошел Хантер и склонился над ней.

— Барлоу мертв, — сказал он негромко.

Сэйбл кивнула и вскоре заснула спокойно, без снов.

Рассвет еще только занимался, когда Хантер проснулся под сенью густого куста и заметил Сэйбл, выбирающуюся из шалаша в платье из оленьей кожи и мокасинах.

— Какого черта? — рявкнул он, протирая глаза. — Тебе еще отдыхать и отдыхать, и я не потерплю!..

— Право же, Хантер, я чувствую себя гораздо лучше.

Она бочком отступала, крепко прижимая к себе ребенка и стараясь не выдать боли, которую причиняло каждое движение: волдыри на ногах были проколоты, смазаны и забинтованы, но от этого не менее болезненны.

— Лучше, как же!

— Ну да. Я просто ослабела от голода и жажды.

— Да ты почти погибла от голода и жажды!

— Хантер, пожалуйста! Не могу же я вечно… Боже милосердный!

Глаза ее округлились и продолжали расширяться, так что, казалось, одни остались на лице. Хантер рванул револьвер из кобуры и вскочил на ноги, готовый к любым новым ужасам. Когда же он понял, что испугало Сэйбл, то облегченно вздохнул и убрал оружие.

— Послушай, когда-нибудь меня хватит удар!

— Но кто это?! — прошептала она, держась за рукав Хантера и не отрывая взгляда от фигуры, застывшей на краю леса в зловещей неподвижности.