Смятый лепесток

После разговора с подругой я заканчиваю оформление, расфасовывая эклеры по боксам. Конечно, основной упор сделан именно на восточных десертах, но такие классические варианты тоже присутствуют в арсенале.

– Мия, собирайся!

Мой ребенок – уникум. В свои три с половиной года она абсолютно самостоятельная личность. И одевается сама, и туалет посещает сама, и темы просматриваемых роликов выбирает сама.

Вечер протекает обыденно, за плечами праздничные дни, но уже неделю, как все официально вышли на работу. За что люблю этот городок – здесь мало суматохи, и нет ощущения, что ты потерялся в улье. Мы с дочерью прогулочным шагом возвращаемся домой, завершив доставку по четырем адресам. Она взахлеб рассказывает мне о своих странствующих альбатросах, и я ее действительно внимательно слушаю:

– …а кушают часто ночью, когда мы спим… А еще, мам, у них бывает мало птенцов, но живут они долго. А долго – это сколько?

Как всегда, эти каверзные вопросы застают врасплох. Невозможно к ним подготовиться.

– Долго – это когда устаешь ждать. И хочешь, чтобы время скорее прошло.

Детский пытливый ум впитывает информацию и генерирует новую идею:

– Как я сейчас, потому что устала ждать, когда Влада не будет болеть? Долго?

– Угу, – улыбаюсь, глядя на нее. – Очень скучаешь?

– Да! Очень!

Она так смешно кивает. Часто-часто, словно болванчик. И глаза такие грустные… Ох уж, эти ее глаза… Мия совершенно на меня не похожа. И только глаза – мои, просто еще больше.

– Ладно, малыш, давай сходим к ним. Тетя Лена сказала, Владе уже лучше. Немного поиграешь…

Мия завизжала от восторга и подпрыгнула, выплясывая немыслимые пируэты. Мы вошли в супермаркет неподалеку и купили Владе ее любимый шоколад и орешки в глазури. Сразу же поднялись на девятый этаж, и я оставила дочь в гостях у подруги, заверившей, что вскоре приведет ту обратно, когда нагрянет на условленное чаепитие.

Не успела закрыть дверь квартиры, как тут же раздалась трель звонка. Естественно, я распахнула её вновь машинально, не взглянув в глазок. Даже не знаю, чем бы мне это помогло, по сути…

Встреча с прошлым, которое я упорно удерживала под семью замками, за все эти годы так ни разу не дав себе и секунды на жалость и слезы, оказалась жестокой. Я уподобилась статуе, окаменев мгновенно. В голове – неожиданно пусто. На душе – колючий холод…

А ведь я считала, что, найдя смелость изменить своё существование, распрощавшись с прежней жизнью, вдруг выиграла в лотерею! Судьба повернулась ко мне лицом, одарив сплошной белой полосой. Мама самолично вручила мне целое состояние, я купила прекрасную квартиру, родила здоровую дочь, приобрела друзей, смогла найти свою нишу в городе, занявшись тем, что не требует наличия бумажек о навыках и умениях. Я была счастлива!

Я, черт бы его побрал, была счастлива ровно до этого момента!

Забыла о нем, списала все воспоминания за профнепригодностью куда-то в долговременную память, запечатав, как казалось, навсегда.

Как?!

Боже мой, даже отец меня не смог найти! А ведь искал – уверена.

Как же он нашел?!

Не могу поверить в реальность происходящего…

Но эта сцена немого кино прерывается вполне реальным густым мужским голосом:

– С каких пор ты стала Алиной?..

Глава 13

Дыхание перехватило, как только она открыла дверь. Оба оцепенели. Ладно, девушка – не ожидала меня видеть, но я? Почему оцепенел вдруг я?

За прошедшие три недели в голове возник миллион мыслей, были подобраны тысячи слов, но, как только мы встретились лицом к лицу, всё пошло к черту.

И даже я признал, что тон, которым был задан первый вопрос, звучит слишком грубо:

– С каких пор ты стала Алиной?

От того, как она трепыхнулась, у меня внутри всё перевернулось.

Эти глаза, которые часто приходили ко мне во снах, неужели они напротив спустя столько лет? Сколько кошмаров с их участием посетило меня? Сколько?! Я потерял счет! Что в моем воспаленном подсознании, что наяву – они смотрели так непостижимо, что мне хотелось самоуничтожиться. Моя душа не знает покоя с тех пор, как я ее…покалечил.

Бл*дь, я долбаный психопат! Но я не могу уйти!

Маскируя собственную растерянность сжатой в негодовании челюстью, хмуро вваливаюсь в квартиру и двигаюсь внутрь. П*здец – выгляжу, наверное, как дикарь-завоеватель. Бесцеремонно шествую в кухню, поскольку это ближайшее помещение, куда ведет коридор. Включаю свет и цепким взглядом подмечаю каждую деталь. Всё чисто и аккуратно, ни одного лишнего предмета на столешницах. Будто вся утварь бережно скрыта за многочисленными дверцами. Только электрический чайник.

Прохожу и опускаюсь на мягкий стул у окна, устроив локти на небольшого диаметра круглом столике.

И что дальше? Молодец, Зотов! Так держать – ни одного здравого предложения.

Только эмоции. Сука. В клочья. Наизнанку.

– Что тебе нужно?

Ох*еть! Я не знаю, куда себя деть от мандража, а у неё такой вид, будто у нас светская беседа! И ведь даже голос не дрогнул. Интересно, у всех такая реакция на собственных насильников спустя четыре года?

– Сядь.

Не шелохнулась. Только глаза прищурила слегка, пытаясь понять мотивы моего поступка.

– Сядь…Алина.

Я не знаю, чего хотел!