Смоленское направление

Внутри дворика, где добивали последних, оставшихся в живых кочевников остановились. Трубили в русский боевой рог Смоленского княжества. Это только по началу, кажется, что звуки издаваемые рогом все одинаковые. В каждой области свой, неповторимый звук. От отца к сыну, передаётся таинство частоты сигнала.

– Главный степняк один на лошади перед воротами. – Егорка преодолел свой страх и наконец-то высунулся в бойницу, посмотреть, что ж там происходит.

Всеволод Мстиславович с сотней своей дружины двигался в сторону ворот, где, как ему доложили, внезапно напали степняки. От детинца до Молоховских ворот всего полверсты, пешком за десять минут дойти можно.

– А ну стой! Слышали? – Князь обратился к старому боярину, который в бой надевал старую кольчугу, доставшуюся ему ещё от отца. Если бы не две бляхи в форме рыбин, приклёпанных на груди, то от языческих символов, расположенных на плечах и животе рябило в глазах. Любой поп мог бы вынести три смертных приговора, за использование подобной символики.

– Погодь княже. – Боярин достал свой рог, посмотрел в небо и поднёс ко рту.

– Ррумм. – Ответил рог-близнец из Смоленска.

Шоно испугался. В ответ на его вызов прозвучал звук, в точности копирующий его собственный.

– Это совпадение, этого не может быть. Дед не мог быть отсюда родом, я бы знал. – Пронеслось в голове у тысяцкого.

Дружина Всеволода Мстиславовича доехала до саней, перегораживающих дорогу, и остановилась перед толпой вооружённых горожан одетых в бронь.

– Кто такие? – Спросил старый боярин у ополченцев.

– С Подола мы. – Ответил за всех Васька Щука.

– Ничего себе на Подоле живут. – Подумал князь, прикидывая, сколько стоит амуниция, надетая на горожанах.

– Сани в сторону, дайте дорогу! – Боярин приблизился вплотную к Ваське.

– Нельзя туда, майдана перед воротами шипами посыпана, коней погубите. – Щука протянул боярину шипастую звёздочку.

Через минуту два десятка ополченцев стали собирать железный посев и складывать в сани, освобождая проход княжей дружине.

– Это кто ж удумал такое? – Всеволод крутил в руках звёздочку, представляя, как копыто неподкованного коня разлетается вдребезги, как всадник слетает с обезумевшей от боли лошади, князю стало жутко.

– То Савелий нам выдал, сотник Меркурьевцев. – Просветил ближников князя Васька.

– Савелий…. Вспомнил, Иннокентий сказывал, что под дланью церкви, воинство его. Зови сотника немедля. – Мстиславович бросил звезду в сани и стал рассматривать поле битвы.

Площадь была усеяна трупами кочевников и бьющихся в агонии недобитых лошадей. К сожалению, вперемешку со степняками лежали и горожане, их легко было отличить по одинаковой одежде.

– Звал княже? – Савелий подошёл к богато одетому всаднику в золочёном шлеме и поклонился.

– Ррумм. – Взвыл рог перед городскими воротами.

– Слышал? – Князь спросил у сотника, обернулся к старому боярину и попросил ответить на вызов. – Ррумм.

– Сослужи мне службу, отними рог у поганого. – Всеволод Мстиславович указал рукой в створ ворот. К этому времени, князю уже доложили, что степняков, чуть больше сотни.

– Коня и копьё одолжишь, Всеволод Мстиславович? – Савелий завязывал шапку ушанку под подбородком.

– Возми моего, сотник. – Старый боярин слез с лошади. – Его звать Рысёнок, как и меня, очень умный жеребец, поводьями можешь не пользоваться, всё сам сделает.

Савелий с боярином стали возле коня, о чём-то пошептались, рисуя на шее животного странные символы.

– Спасибо тебе. – Сотник подхватил копьё и пошёл в сторону волокуши, где лежал мешок с его доспехом.

Шоно положил рог в сумку, когда увидел, как из ворот вышел сначала воин, а за ним конь, следом ещё один урусут, который нёс копьё и щит. До противника не более двухсот шагов, снег утоптан, препятствий нет.

– Урусуты! Я Великий Шоно. Буду биться с каждым из вас по очереди, пока не убью батыра, который защищал эти ворота. – Тысяцкий громко прокричал на вполне сносном русском языке.

– Я, Савелий. Тот самый, который защищал эти ворота. – Сотник вскочил в седло, закрепил ремень щита и взял копьё.

На башне ворот собрались зрители, в основном дружинники князя. Боярин Рысёнок, посмотрел вниз, затем на князя и дунул в рог, извещая о начале поединка.

– Давай родной, не подведи. – Савелий стукнул пятками в бока скакуна и понёсся на противника. Более двух лет сотник не тренировался для подобных поединков, одна надежда была на умную лошадь.

Шоно целился сначала в корпус противника, но в самый последний момент, немного приподнял копьё, одновременно наклоняясь вправо, пытаясь поразить голову урусута, в надежде, что противник промахнётся.

– Бахшш. – Шоно вылетел из седла, опережая падающего коня.

Когда до степняка оставалось около пятидесяти шагов, в голове Савелия прокрутились слова, сказанные боярином Рысёнком: – Бей в уровень седла, наверняка поединщик превстанет на стременах, низ живота будет открыт.