Смотри на меня

Через девятнадцать минут мы проехали знак, после которого начиналась территория города Шривпорта. Тэйлор родился и вырос в Игл-Крике, и здесь же были его семейные корни. Но Игл-Крик был слишком мал для подростка, особенно для звезды футбола. Когда он и его друзья искали развлечений по выходным дням, они наверняка ехали в соседний большой город. И они знали, где им можно было тусоваться, а куда лучше не ходить.

– Мне понадобится помощь с навигацией.

27

Через десять минут мы повернули направо на постапокалиптическую версию Морроу-стрит. Все здания были забиты досками. Все говорило о том, что заколоченными и брошенными они стояли десятилетиями.

Фонари не горели, лампы были выбиты. Или у городских властей не доходили руки до их замены, или, что более вероятно, они сдались, потому что каждый раз после замены новые лампы разбивали снова. То тут, то там виднелись серые тени, похожие на людей. Кое-где мрак прорезывали огни пламени из бочек для нефтепродуктов, которые выполняли функцию светильников.

Мы медленно ехали по улице под взглядами тех, кто следил за нашими передвижениями из темноты. Проехав улицу до половины, я остановился у тротуара, но мотор не заглушил. Опасности я не ожидал – машина была вся в надписях шерифского управления. Когда в такой район заезжают копы, все вдруг превращаются в невидимок и начинают страдать от тяжелой степени амнезии.

– И что теперь? – спросил Тэйлор.

– Выйди, поговори с людьми. Узнай, не пропал ли кто за последние сорок восемь часов.

– Вы шутите, да? – выразительно посмотрел на меня Тэйлор. Он смотрел на меня до тех пор, пока не понял, что я говорю серьезно. – Это пустая трата времени, Уинтер. Никто мне ничего не расскажет. Да и вообще, где гарантия, что именно здесь убийца подобрал поджигателя? Он мог двинуть на восток, а не на запад, или поехать в Монро.

– Просто сделай, как я прошу, хорошо?

Тэйлор покачал головой и вышел из машины. Он хлопнул дверью так, что я прочувствовал все его отношение к происходящему. Через пару секунд его фигура появилась в свете фар – все его два метра и сто тридцать килограммов. Весь в черном, шедший во мраке, сейчас он был олицетворением полицейского – в каждом движении, в походке. Здешние обитатели учуют его за километр.

Он подошел к женщине, толкающей перед собой магазинную тележку, доверху набитую пустыми бутылками и банками. Он задал ей вопрос, она в ответ покачала головой. Он еще что-то спросил, и она стала энергично жестикулировать. Тэйлор перешел улицу и пошел на свет костра, вокруг которого сидела группа мужчин, передающих по кругу бутылку в коричневом бумажном пакете. Когда он дошел до места, там уже никого не было.

Я закрыл глаза и постарался погрузиться в другой мир, представил себя на месте того, кому в удовольствие смотреть на сгорающего в языках пламени человека.

Работа в полиции была самым главным козырем убийцы и одновременно самой большой проблемой.

Он мог пойти в секонд-хенд и купить одежду, разодрать ее, обвалять в грязи, обмакнуть в смесь дешевого виски и мочи. Но даже если проделать все это, все равно не сойдешь за бездомного.

Сотни мелких деталей тебя выдадут. Хорошее питание, здоровый вид, целые, а не сгнившие зубы. Алкоголизм и наркотики отражаются на коже, а у него всех этих признаков нет – нет желтушной бледности и вздувшихся вен алкоголика, серой кожи и запавших глаз наркомана. Бродяжничество – это образ жизни. Это не роль, в которую можно вжиться за день. Так как же ему это удалось?

Ему нужно было как-то отделить жертву от его собратьев и сделать так, чтобы тот пошел добровольно. Без скандала, без эмоций – ничего такого, чтобы его можно было запомнить и заметить.

Может, он притворился геем, «белым воротничком», который хочет сбросить напряжение дешево и не привлекая внимания. Сделал вид, что нервничает и паникует, бросался бы в разные стороны, но подобным поведением здешних обитателей было не удивить. Нет, все не то.

Убийца контролирует все вокруг себя. И он ни за что не отказался бы от контроля даже на секунду. У него было столько уверенности, что он мог работать с двумя жертвами одновременно и предсказать время следующего убийства вплоть до последней секунды. У него не получилось бы убедительно сыграть пассивную роль.

Тогда, может, он притворился дилером?

Этот вариант казался намного более похожим на правду. Он гораздо лучше подходил ситуации. В этих местах дилеры и так были, можно сказать, из полиции. У них было оружие, и закон им был не писан. Ему не так много пришлось бы играть.