Смотри на меня

– На самом деле причины нет. Он просто так устроен. Да, можно искать причины в его детстве, воспитании. Да, конечно, все эти факторы, безусловно, влияют, но не все те, у кого было несчастливое детство, становятся серийными убийцами. Все дело во внутреннем устройстве.

– То есть он был убийцей чуть ли не с первого дня своей жизни?

– Да. Когда мы его поймаем, спросите у него, мучил ли он и убивал ли животных в детстве. Он точно это делал.

Внезапно у дверей началась какая-то активность, и мы оба повернулись, чтобы посмотреть. Через секунду появились медики с каталкой, Ханна следовала за ними по пятам. Тэйлор был привязан к каталке. На свету его раны выглядели еще ужаснее. Когда я подошел, медики уже открыли дверь «скорой» и перекладывали Тэйлора внутрь.

– Ханна.

Она повернулась ко мне. Ее лицо было крайне бледным и изможденным.

– Ты хочешь остаться с Тэйлором, и это понятно, но сейчас ты ему ничем не сможешь помочь. Его жизнь или смерть зависят теперь от профессионализма врачей. Я найду этого ублюдка с твоей помощью или без нее. Но если ты поможешь, я смогу это сделать быстрее. Чем быстрее мы поймаем его, тем больше шансов, что больше никто не умрет.

Она смотрела на меня в полном изумлении.

– Ты хочешь, чтобы я оставила его?

– Мне нужна твоя помощь.

– Я нужна Тэйлору.

– Нет, он без сознания. Возможно, он даже в коме. Ханна, он даже не знает, что ты здесь.

– Мы уезжаем, – крикнул один из медиков.

– Извини, Уинтер.

Медик закрыл дверь, но я снова ее открыл. Я смотрел Ханне прямо в глаза.

– Когда ты ухаживала за своей матерью, ты чувствовала полную беспомощность. Она умирала, а ты ничем не могла ей помочь. Ты все была готова сделать, только чтобы она не страдала. Ты даже думала убить ее, но и это ты не могла сделать, потому что тебя бы поймали и посадили. И ты знала, что, как бы больно ей ни было, она никогда не простила бы тебя за то, что ты выбросила свою жизнь на помойку.

Санитар сказал мне отойти. Он снова попытался закрыть дверь, но я был сильнее.

– Изо дня в день ты смотрела, как она угасает. И однажды от нее просто ничего не осталось. Если бы тебя рядом с ней не было, результат был бы другой? Нет. Она все равно бы умерла, а ты бы все так же чувствовала себя виноватой, потому что ты уверена, что в чем-то должна была поступить по-другому. Так, чтобы что-то стало лучше. Вот сейчас у тебя такой шанс есть. Помоги мне.

Ханна смотрела на меня так, будто хотела убить. Я ее прекрасно понимал и ни в чем не винил.

– Ублюдок, – бросила она мне в лицо.

Санитар с силой отпихнул меня, и, не удержавшись на ногах, я упал на землю. Дверь закрылась, и «скорая» уехала, включив сирену и мигалки.

Я встал, отряхнулся и вернулся в машину. Я завел двигатель, включил кондиционер на полную мощность, вытащил телефон и стал отсчитывать секунды. На пятьдесят восьмой он зазвонил. Я нажал на зеленую трубку и прислонил телефон к уху.

– Где ты?

55

Ханна ждала меня в тени будки охранников около въезда на завод. Она подошла, дернула ручку двери, села, хлопнула дверью. Мы выехали за ворота. Какое-то время мы ехали молча, вперивши взгляды в лобовое стекло. Ханна была в своих мыслях, я – в своих.

– Почему убийца напал на Тэйлора? – спросил я, когда мы выехали на шоссе.

– А ты не хочешь знать, как себя чувствует Тэйлор?

– Как он себя чувствует?

– Тебе разве все равно, что с ним происходит? – с ненавистью в голосе спросила она. – Неужели совсем все равно?

– Конечно, не все равно. Тэйлор – отличный парень, и я очень надеюсь, что он прорвется. Но я ничем сейчас не могу ему помочь, вообще ничем. Теперь все зависит от того, насколько Тэйлор хочет жить, и от мастерства здешних хирургов.

Ханна удостоила меня еще одним ледяным взглядом.

– Ты правда ублюдок, Уинтер. Как можно быть таким равнодушным?

Во рту у меня до сих пор оставался привкус крови Тэйлора, а боль в руках останется до конца дня. Дело было не в равнодушии, а в том, что я хотел поймать того, кто это сделал. Я очень сильно этого хотел. Можно называть это местью, чем угодно, но кто-то должен за все это заплатить.

К сожалению, в мире не было таких слов, с помощью которых я мог бы убедить в этом Ханну. Она была в ярости, и ей нужно было найти виноватого. И я подходил на эту роль лучше всего, потому что я был рядом. Я понимал ее ярость, потому что и сам ее ощущал.

Ханна так и не сводила с меня испепеляющего взгляда.

– Я думала, ты профи по таким делам, – разочарованно покачала она головой. – Должна тебе сказать, я совсем не впечатлена. Убийца все время оказывается на шаг впереди тебя.

– Это правда, – согласился я.

Я решил дать ей выговориться, а сам перестал ее слушать. Это было бессмысленно. Чтобы войти в рабочее состояние, нужно дать выход ее ярости. А чтобы я был в рабочем состоянии, я не должен принимать ее слова на свой счет. Так что я просто кивал в нужных местах, говорил «да» и «нет», когда она останавливалась перевести дыхание и ожидала реакции.