Смотри на меня. Книга первая

Что?! Индивидуальные?! С ним?!

- Разве практику не госпожа Кербина ведёт?

- Это так. Но заниматься с тобой буду именно я.

Подавив возмущённый вздох, уточняю:

- Это обязательное условие, или я могу подготовиться сама и просто сдать какой-нибудь вступительный экзамен?

Лэсс Рин’тар, весь разговор наблюдающий за мной с каким-то отстранённым интересом, прищуривается:

- Сама ты не успеешь так быстро нагнать программу, - его взгляд смещается мне за спину, глаза удивлённо распахиваются. - Это что, наброски печатей? Ты рисовала?

Чёрт... забыла убрать!

С трудом поборов желание загородить собой стол, равнодушно пожимаю плечами:

- Просто наброски.

- Активировать получилось?

Я молчу, чувствуя себя почти как партизан на допросе.

- С твоего разрешения... - чуть улыбается гость и, взглянув на моё недовольное лицо, всё же подходит к столу, перебирает нарисованные печати. - Что ж, совсем неплохо... Я хотел бы извиниться за вчерашнюю провокацию, Тирайла.

Неужели?

- Да, - кивает демон, будто услышав мой саркастичный внутренний голос. - Это была крайняя мера. Мне жаль, что пришлось подвергнуть тебя такой проверке.

«Пришлось», значит? Ну-ну! Может, ещё и выхода другого у него не было?

Но всё это просто эмоции, их я как-нибудь да переживу. Особенно, если демон-искуситель перестанет меня допекать. Куда важнее другое.

- Теперь вы, наконец, вычеркнули меня из списка подозреваемых?

На секунду он отводит взгляд, а потом с некоторым внутренним усилием смотрит прямо в глаза.

- Честно говоря, тебя там уже не было. Следы, оставшиеся на пострадавших, другие, не похожие на те, что оставляют вампиры.

- Тогда зачем?.. - от негодования из меня словно вышибает воздух, и закончить фразу не получается.

- Ты ведь и сама понимаешь, верно? Здесь, в основном, люди, а ты - вампир, который показался мне очень голодным. В школе бывает разное, в том числе - травмы и кровь, так что я должен был выяснить твои границы.

- То есть способна ли я наброситься и загрызть? - переспрашиваю со злой насмешкой, и он морщится от такой прямоты.

- Сколько тебе лет? Ведь не четырнадцать же, как в анкете указано.

- Для чего вам это?

В ответ мужчина только улыбается, и я ловлю себя на отстранённой мысли, что это - первая адресованная мне настоящая улыбка. Всё, что было прежде, не то чтобы фальшивое, но тепла, как сейчас, не ощущалось.

А ещё, ему очень идёт это мягкое выражение лица. Портрет вышел бы...

Нет, нет! Даже думать об этом не буду!

- Просто хотелось бы знать правду.

 Хотелось бы ему! Одной очаровательной улыбки мало, чтобы заслужить искренность!

- Всё указано в документах.

Мой сухой тон явно намекает, что кое-кому здесь больше не рады. Учитель, судя по короткому тихому смешку, прекрасно всё понимает, но обижаться и уж тем более уходить что-то до сих пор не спешит.

- Где твоя семья?

- Никого нет. Я здесь одна.

- Не одна! - исправляет настойчиво. - Даже если ты сирота, на время обучения директор считается твоим опекуном... Но, честно говоря, мы с Риллдом оба считаем, что у вампиров слишком редко рождаются дети, чтобы их «потерять».

И что с того?

- Разве школу должны волновать мои семейные отношения?

- Нет, - медленно признаёт он. - Думаю, не должны. Однако мне искренне не понятно, как ты оказалась здесь, да ещё и без необходимых лекарств. Сколько это всё длилось?

- Что именно?

- «Аллергия», - поясняет иронично. - Сколько ты была «на диете»?

- Чуть больше двух месяцев.

Недоверчиво вскинув брови, лэсс откладывает листы с печатями в сторону и уже без всяких шуток вытаскивает из кармана штанов чёрный бумажный пакетик:

- Твои таблетки.

- Где вы их взяли?

Откуда у него такая специфическая вещь? Он же сам не?...

- У знакомого.

- Сколько я вам за них должна?

- Да перестань! - фыркает, чуть не закатывая глаза. - Я не собираюсь брать деньги с «ребёнка»! - я прямо-таки слышу эти кавычки, и с трудом преодолеваю желание поморщиться. - К тому же, они ничего мне не стоили. Просто спрячь это понадёжнее и пей, как только почувствуешь жажду. Сразу же. Нельзя же так себя изводить!

Мне не хочется ничего у него брать. Не хочется быть в долгу.

Но здравый смысл перевешивает.

- Спасибо, - благодарю, забирая пакетик с раскрытой ладони.

- Будем считать это компенсацией, - улыбается он и чуть отходит, предупредительно пропуская меня к шкафу.

Причём именно к моей половине.

Не сразу заметив эту странность, машинально делаю шаг и только потом замираю, осознав, что именно может означать такая осведомлённость.

- Вы уже были у нас в комнате? - спрашиваю прямо.

И не просто был, а рылся в моих вещах!

Внутри всё кипит, и я не уверена, что не сверкаю сейчас красными вампирскими глазками, в то время как его ответный взгляд спокоен, хоть и очень остёр.

- Извини, - сознаётся со вздохом.

«Извини», значит?..

Эта невинная невозмутимость - последняя капля! Я от вчерашнего-то ещё толком не отошла, а он уже сваливает на меня и допрос, и дополнительные занятия, и даже новость о том, что посторонний мужик, какой-то демон-извращенец, рылся в моих вещах! Инкуб! Существо, которое к девушкам вообще нельзя подпускать!