Смотри на меня (ЛП)

Папа выписался из больницы две недели назад, и я взялась за него ухаживать. Это приличное развлечение и, черт возьми, намного лучше, чем плакать в подвале. Я уже использовала выпивку и покупки для эмоциональной поддержки, чтобы справиться с этим, но у меня заканчиваются деньги, поэтому мне нужно отвлечься получше.

У него дела идут лучше, чем я ожидала, он может ходить по дому и есть небольшие порции без посторонней помощи, что меня раздражает, потому что мне отчаянно нужно что-то более трудоемкое. Так что теперь я надоедлива, постоянно нахожусь рядом с ним, выпрашиваю у него задания и пытаюсь делать абсолютно все, что отвлечет меня от мысли о том, что я скучаю по Гаррету.

Прошло целых две недели с тех пор, как я разговаривала с ним, и я все еще в ярости, но беспокойство тоже нарастает. В ту ночь мне было слишком больно, чтобы злиться, и я сумела удержаться от того, чтобы позвонить ему просто для того, чтобы накричать и сказать, как я на него зла. Но также и для того, чтобы проведать его.

Мероприятие для вуайеристов состоится в эти выходные, и я приложила к нему достаточно усилий, чтобы чувствовать себя вовлеченной. Я должна быть там, но пока не могу рисковать, находясь рядом с Гарретом. Мне нужно больше времени, чтобы подумать.

Когда я захожу проведать своего отца, его нет в постели, как следовало бы. Вместо этого он находится на заднем дворике, наслаждаясь солнечными лучами.

— Предполагалось, что ты спишь, — бормочу я, присоединяясь к нему в кресле напротив.

— Я устал спать. — Затем он бросает взгляд в мою сторону с суровым выражением лица. — Кроме того, ты из тех, кто умеет говорить. Ты выглядишь так, будто тебе самому не помешало бы немного поспать.”

— Ой.

— Почему ты сидишь здесь и заботишься обо мне? Мы почти не видели тебя все лето, а теперь ты никуда не уезжаешь.

— Тебе только что сделали операцию, и ты напугал меня. Неужели все настолько плохо, что я хочу убедиться, что с тобой все в порядке, и провести с тобой немного времени?

— Я в порядке, — говорит он, закатывая глаза. — Перестань торчать здесь. Сходи на пляж или погуляй с Гарретом.

Его имя мгновенно заставляет меня замолчать.

— О, вы двое поссорились, не так ли? — Спрашивает он, очевидно, замечая, как портится мое настроение при упоминании его имени.

— Да, — отвечаю я.

— Что он натворил на этот раз?

Я не смотрю на отца, покусывая нижнюю губу. Я не могу даже коснуться поверхности этого разговора без того, чтобы он не стал очень неловким и неуместным. Поэтому я молчу.

— Лора рассказала мне, что произошло, когда я был на операции.

Я вскидываю голову, когда смотрю на него. — Что произошло?

— Она сказала, что ты позвонила ему, что само по себе является сюрпризом. Но потом она сказала, что вы двое почти не отлипали друг от друга, пока ждали.

Мне приходится заставить себя проглотить неприятный комок, подступающий к горлу.

— Мы просто испугались.

— Да… — отвечает он не слишком убежденно.

— Позже в тот же вечер он вернулся в больницу и все рассказал своей матери. Он сказал ей, что это серьезно. Что он нервничал из-за того, как все отреагируют, но что он любит тебя.

Что? Он так сказал?

— Папа… — у меня на кончике языка вертится желание отрицать это или извиниться, но я точно не знаю почему.

Он поднимает руку, чтобы остановить меня. — Мне не нужны подробности, но я также не хочу, чтобы ты лгала об этом.

— Ты с ума сошел?

— Немного… Но тебе двадцать три. И я не растил девочку, которая не могла бы постоять за себя. Я знаю, если он когда-нибудь причинит тебе боль, ты устроишь ему ад.

У меня болит грудь при напоминании о том, что он на самом деле причинил мне боль. Самоисполняющееся пророчество, поскольку Гаррет действительно, в некотором смысле, пытался предупредить меня.

— Я не знаю, что сказать…

— Скажи мне, почему ты здесь, а не с ним, — говорит он, нахмурив брови.

— Потому что он уже все испортил — извини, — заикаюсь я, прикрывая рот после того, как выговариваю все своему отцу. Он просто смеется, но тут же морщится от боли.

— Хм… — отвечает он, и я жду, когда он продолжит. — Это что-то, за что ты можешь его простить? Что-то, что ты можешь решить?

— Я не знаю. Он унизил меня.

Мой папа снова смеется, но обрывает смех, когда понимает, что не может даже посмеяться, не заплатив за это.

— Ты прекратишь это? — Говорю я, вскакивая, чтобы позаботиться о нем. — Если ты порвешь хоть один шов, Лора убьет тебя.

— Ну, давай же. Это забавно.

— Что такого смешного в том, что Гаррет унизил меня?

— Это Гаррет, — говорит он, как будто в этом вообще не должно быть ничего удивительного. — Вы двое придираетесь друг к другу уже пятнадцать лет. Теперь ты хочешь наладить с ним отношения и думаешь, что все будет по-другому. Милая, люди не меняются только потому, что изменились ваши отношения.

— Ну, он солгал мне, и это гораздо больше, чем розыгрыш или шуточка.

— Мне жаль, — говорит он, его стоический взгляд устремлен на меня. — Не прощай его, пока он этого не заслужит.

— Но… — Отвечаю я, потому что чувствую, что он хочет продолжить.