Смотри... (СИ)

  Как только все собравшиеся гости уселись за стол, началась пьянка, вернее застолье. Весело, с песнями, шашлыком и шутками. Особенно рьяно обсуждали вчерашние события. Мой славный бой с сотрудниками правоохранительных органов был описан в красках и подробностях. Я, как и обещала Любомиру, совершенно не стеснялась. Только пришлось извиниться перед пострадавшими от моего верного железного коня парнями. И перед товарищем Лисом в особенности, который сидел за столом, скромно потягивая пиво из бутылки, с вполне внушительными синяками под глазами, появившимися вследствие разбитого мною носа.

  -Михаил Егорович, - наперебой тараторили парни из команды Любомира, - А у вас больше дочерей нет?

  А я только улыбалась, наблюдая за всей этой разношерстной компанией. Уже потом Любомир мне в подробностях поведал о прошлом Давида Суворова и о своей с ним и Костиком дружбе. А пока я смотрела на своих родителей, проживших столько лет в счастливом браке, на тетю Тоню и дядю Сергея, которые тоже не скрывали прочных теплых отношений друг к другу, на Давида и Полину, которых трудно было разлепить даже на секунду, на веселого Костика и на строгую на первый взгляд Машу. Все они были счастливы, и я позволила себе думать, что тоже сумею сделать любимого счастливым.

  -Думаешь, у нас получится? - тихо спросила я Любашика.

  -И не сомневаюсь, - улыбнулся он.

  А когда уже вся честная компания изрядно накачалась алкогольными напитками, кто-то внес конструктивное предложение свататься непосредственно сейчас, тем более все главные действующие лица в сборе. И, кажется, мало кто был 'против'. И только тетя Тоня категорично заявила, что такие серьезные вещи на ночь не делаются, придется ждать до утра. Когда гости разошлись, и мы с девчонками, мамой, тетей Тоней и Поликарпам привели дом в порядок, меня едва ли не силой родители утащили домой. Я, конечно, сопротивлялась. И даже обиделась на Любомира, который не очень возражал против моей ночевки отдельно от него. Обиделась и топала к себе в комнату. Закрылась там, наревелась и после душа улеглась в постель. Гад-сосед, он же мой любимый и единственный мужчина, даже не соизволил написать. Завернувшись в одеяло, решила мстить ему примерно через месяц, когда снимут гипс и нога немного заживет. И уже почти провалилась в сон, но внимание привлек тихий стук в окошко. Словно кто-то что-то бросил в стекло. Подскочила, выбежала на балкон. Внизу стоял Любомир с широченной улыбкой на лице.

  -Прыгай, - невозмутимо скомандовал он.

  -Сдурел? - предположила я, - Второй этаж. Признайся, устал валяться в одиночестве, хочешь и мне устроить перелом?

  -Ленточка, не бойся, - уговаривал меня Любашик, - Я поймаю. Прыгай уже.

  Покрутила пальцем у виска, но все же вернулась в комнату и сменила пижаму на капюшонку и домашние трикотажные брючки. Перелезла через перила.

  -Любашик, если я покалечусь, то ... - с угрозой начала я.

  -Ленточка, я сейчас сам влезу и ночевать будем в твоей комнате, - горячо зашептал Любомир, - Гарантирую всю ночь кричать, стонать и громко признаваться в любви и тебя заставлю делать то же самое. Обещаю, Михаил Егорович заценит мои старания.

  -Подлец, - улыбнулась я и прыгнула в надежные и сильные руки любимого.

  А потом мы прокрались к нему в комнату, и Любашик сдержал обещание, данное в нашем саду. Любил меня громко, со стонами и криками, моими и его. А на утро заявилась Лена, растолкала меня и нерадивого братца, отправила меня в душ, а потом и вовсе домой, велела собираться и ждать жениха со всей честной компанией.

  А уже ближе к ночи, когда папа, развалившись на диване в гостиной с холодными компрессами в обнимку, проникновенно сетовал, что так длительно и обильно пить нельзя, а также радовался, что дочь у него все же одна, Любомир уже ни скромничая и не скрываясь, утащил меня к себе.

  А на утро я перебрала гардероб и перенесла с Еленой некоторые самые необходимые вещи в комнату Любашика, поскольку до свадьбы и уж тем более после нее жить мне было велено с Соколовыми. А я и не возражала.